Сибирские огни, 1989, № 7

тайные и государственные органы непо­ средственно учитывать общественное мне­ ние в своей деятельности. Это — не митин­ говая толпа, стихийно выталкивающая на сцену своих «актеров». Это — не отдельные неофициальные лидеры, вмешивающиеся в компетенцию местных властей, к которым эти местные власти могут применить раз­ личные административные санкции вплоть до увольнения с работы. Это — полновласт­ ные представители трудовых коллективов, с мощью которых не могут не считаться обюрократившиеся чиновники, ибо им сра­ зу придется почувствовать волю народа. ...Заключая конференцию, Лауристин Марью говорила о том, что Народный фронт рождается сразу как неформальное движение, что он призван помочь реально­ му народовластию осуществлять контроль за деятельностью государственного аппара­ та. Через авторитет коммунистов, вошедших в Народный фронт, партия имеет возмож­ ность подлинно демократически руководить перестроечными процессами, отказавшись от бюрократически - командных методов и аппаратного давления. В Таллине, сообщи­ ла она, открывается специальный расчетный счет в банке, который будет принимать добровольные взносы, чтобы созданный организационный комитет Народного фрон­ та, разработав четкую программу, отве­ чающую задачам КПСС, смог организовать издание своих информационных материалов. Гласность в этих условиях станет полной: как позитивную, так и критическую оценку получит деятельность официальных лиц, стоящих у власти. Таким образом, социали­ стический плюрализм мнений найдет свое конструктивное выражение и каждый честный человек сможет максимально проя­ вить свою гражданскую позицию в пере­ стройке. Естественно, что такая программа дея­ тельности Народного фронта обнадеживала. Хотя в то же время события, развернувшие­ ся в Нагорном Карабахе, свидетельствовали о том, что только справедливые демократи­ ческие акции неформальных движений, учи­ тывающие коренные потребности всех тру­ дящихся, проживающих на определенных территориях, могут обеспечить на деле реа­ лизацию диалектико-материалистического принципа, когда «особый интерес становит­ ся в действительности всеобщим» (К Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, с. 273). О серьез­ ной опасности лозунгов «культурной авто­ номии» для революционных преобразований предупреждал и В. И. Ленин. Требования «культурной автономии» на руку тем силам, которые во что бы то ни стало пытаются сохранить свои корпоративные привилегии, используя в этих целях различные психоло­ гические методы, чтобы направить развер­ тывающееся демократическое движение в безопасное для этих сил русло, замыкающе­ еся националистическими интересами и предрассудками. Требования справедливости опираются прежде всего на широкий спектр социально­ правовых гарантий; равенство всех граждан перед законом, уважение достоинства лич­ ности, ^равноправие наций, обеспеченность работой, доступность образования, куль­ туры, медицинского обслуживания, жилья, забота о престарелых, материнстве и детст-’ ве. Демократия и справедливость нерастор- 118 жимы. «Пусть массы не всегда представля. ют себе это единственное правильное значе. ние демократии,— писал Ф. Энгельс,— но' для всех в понятии демократии заключено, хотя бы смутное, стремление к социальному равноправию» (т. 2, с. 589). Наша публицистика, обращаясь к выявле. нию сущностных характеристик демократии,- пока еще робко обозначает непосредствен­ ную взаимосвязь этих характеристик с ре­ шением проблемы равноправия, справедли­ вости. При рассмотрении экономического аспекта справедливости ряд исследователей (среди них — Т. Заславская, Р. Рывкина) в качестве ограничителя демократии выделя­ ют тот слой номенклатурной бюрократии, который непосредственно осуществляет в нашем государстве властно-распорядитель­ ные функции. Номенклатурной бюрократии, как отмечает академик Т. И. Заславская, присущи классовообразующие признаки. Она находится в особом отношении к сред­ ствам производства (обладает почти неогра­ ниченными правами распоряжаться ими), занимает особое место в организации об­ щественного труда (управляют ею), отли­ чается от остальной части населения долей и источниками получения части общественно­ го богатства. Хотя такой управленческо-ад- министративный слой работников не успел окончательно превратиться в класс, делает вывод Т. Заславская, но о косвенной экс­ плуатации им остальной массы населения говорить в определенном отношении можно («Известия», 24 декабря, 1988). Что же имеется в виду под понятием «косвенная эксплуатация», кто стоит у кор­ мила несправедливого распределения обще­ ственного богатства? В популярном изложении процессов не­ справедливости и антидемократизма в годы застоя наша современная философская мысль — с узурпаторской подачи материа­ лов редакторами издательства «Знание» — по существу не ушла дальше банальных истин: «справедливым при социализме явля­ ется только справедливое неравенство, а не уравнительность», «мера же самой справед­ ливости и ответственности — это положе­ ние и место человека в обществе, степень исторической свободы человека, его воз­ можность строить свою жизнь, не приспо­ сабливаться, а развивать родовые и инди­ видуальные качества на каждой историче­ ской ступени социальной справедливости и соцмльной ответственности» (В. В. Козлов­ ский. Социальная справедливость и социаль­ ная ответственность. М,. Знание, 1988, с. 36. 38). • В экономических исследованиях на этот вопрос появляются ответы более убедитель­ ные. Экономисты в последнее время обрати­ лись к анализу ядра экономических отноше­ ний, непосредственно корректирующего рас­ пределительные отношения,— это отноше­ ния собственности. Они пришли к выводу что общественная собственность была общественной лишь по названию, а на деле она была государственной, а го­ сударство не было подчинено народу, в нем попирались общедемократические’ принципы, государственный аппарат был «создателем» законов. В правовой регуля­ ции, закладываемой В. И. Лениным, про­ изошли коренные изменения, по существу превратившие общественную собственность