Сибирские огни, 1989, № 6

П омню дальш е, смотрит он на меня, и как в сегда улыбка на щ еке у него, как паучок, бегает. — Русский брат! Мы с тобой не только о р уж и е д ерж а л и . Помнишь, как ты мне посоветовал монголам плуги д ать и' русскую обувь заводить? Д ей стви т ельн о , настоял я тогда на том , чтобы посл е н еобходим ого пролития крови великий воитель прославил се бя и добрыми полезными дел ам и . А мой новый знакомый спо собен ли на д о бры е и великие дел а? Конечно, нет! И поэтому лю ди такие, как он, могут лишь зл одеями быть. З л о д ей , с тоской в груди , опасней всего на свете, х уж е всякого убийцы , который из нужды ближ н ем у своем у брю хо распарывает. П о этом у и Д ж а -Л а м е , великому проливателю крови, я все ж е ст ок о ­ сти прощ аю . Н о вот моего нового зн аком ого в тот день я никак простить не мог. Н ечего сказать , хороший будди ст , подающий руку насилию . В елик ое заклинани е б удди ст ск о е говорит: «ом -м ани -п а -дм э-хум » и значит это: «О, ты, сокровищ е, покоящ ееся на л отосе!» Р а зв е м ож ет бож ество на л от о се запятнать себя кровью, и р азв е л о ­ тос растет ср едь кровавых луж ? Бою сь я, что над суж дениям и моими посм еется образованны й чита­ тель, ибо опять повторяю , учен я на медны е деньги , на медны е деньги труды наших писателей покупал, а читал их в седл е, гоняя купеческие гурты по пустыням Монголии, а т акж е З ап а дн о го Китая. Итак , тороплю сь я кончить эту запи сь и хочу только ск а зать , что сд ел ан а она для того, чтобы показать будущ ем у моему читателю , какие бывают лю ди , которых и зем л е тяж ел о носить. В сем известны мои взгляды на право отнятия ж и зни , но тут я д о л ­ ж ен ск а зать с болью в сердц е, что такие лю ди , как помянутый много раз зд е сь офиц ер , жить на зем л е не могут и д а ж е не долж ны . И х сам а с у д ь ­ ба порешит, а если этого дол го не будет , то, простите, и я при всех своих в згл я дах сам пошлю смерть ему. От этого чудесны е весы справедливости всей вселенной содрогнутся лишь на минуту, а посл е п р ебуд ут навеки в благодетельн ом спокойствии. Где сейчас дикий герой запи си моей? С тех пор, как у ех ал он со станции почтовой в степи и в седл о сел, не слышал я о нем ничего. Чем тешит он б езум н о е сер дц е свое и гд е и какой ценой, м ож ет быть, могилу с е б е наш ел? Сейчас снова великие бедствия черным крылом осенили мою вторую родину. Колыбель Н ар одов , великое сердц е вселенной ... С ердц е это не д о лж н о остановиться, не за с уш а т его великие пески, и ук аж ем мы от сю ­ д а Востоку — Тибету, Индии и другим странам новый великий и ясный путь...» Тихон Турсуков положил на минуту перо и за д ум а л ся , д ож и д ая сь опять, когда вы сохнут чернила новой страницы . Турсуков писал черной жирной тушью; ряды острых, как вороненая сталь, слов р адовали его своей стройностью . Турсуков д ум ал , что эта стройность совп ада ет со строгим течением его мыслей. Он тихо бар абанил пальцами по столу, д ул на исписанный лист, помогая туши сохнуть. Толстые жилы на его ш ее бились спокойно и ровно. Вдр уг Турсуков прислушался: ему показалось , что кто-то застучал в окно. Стук повторился, он был отрывистым и осторожным . В сл е д за этим на окне вырос силуэт конской головы , руки, д ерж авш ей натянутый повод. Всадник , подъехавший к сам ом у окну, постучал в стекло третий раз. В окне мелькнула поднятая рука. Турсуков ответил ей обратным у сл ов ­ ным стуком и быстро пошел к дверям . 3 Сибирские огни 6