Сибирские огни, 1989, № 6

и легенда, и ее позднейшее ответвление о тр аж аю т попытку язычников объяснить происхождение всего живого, они космого- ничны. Но по мере слияния образа бож ест­ ва с человеческим образом , символ древа жизни заменяется изображением фигуры женского бож ества — Матери — сырой зем­ ли. Она предстает то в виде женщины, то снова в виде дерева, то в виде ромба, сим­ волизирующего женское начало. По бокам ее располож ены птицы или кони, в окруж е­ нии солярных знаков, выражающие «земле­ дельческий характер религиозных представ­ лений древнего славянства о силах приро­ ды, о весеннем оплодотворении земли солнцем». Алтай мало известен своей резьбой по де­ реву. Она не броска, не витиевата, нет в ней изощренности и купеческого шика. Но есть у алтайской резьбы одна важнейш ая особенность. Она по своим узорам, по тра­ диционности орнаментальных мотивов уди­ вительно русская. Русская, начиная от пр'Остых геометриче­ ских узоров на наличниках большинства сел, от простых городковых зубцов Верх­ него Уймона и Загайнова, от изломчатой линии «бегунка» на обрамлениях окон Б ар­ наула и Камня-на-Оби — до самых разви­ тых и замысловатых растительных побзгов Тальменки и Бийска, Языческие истоки русской орнаментики просматриваются в алтайской домовой резьбе из-под наслоений барокко классицизма и модерна. Они на­ поминают о себе тысячами солнечных розе­ ток солярных знаков, плавной волнистой линией карнизов и подзоров — графиче­ ским изображением воды, влаги, ритмиче­ ской чередой пробивающихся ростков, рус­ ских лилий — символом плодородия, изви­ вающимися змеями — так или иначе причастными к культу плодородия, голов­ ками коней — олицетворением солнечного бож ества. Мне могут возразить. Правомерно ли ис­ кать истоки узоров алтайской резьбы, вы­ шивки, кованого металла в орнаменте древ­ них славян-язычников? Ведь дистанция — почти тысячелетие. Но в том то и дело, что, вернувшись из Корсуня, повелев опрокинуть киевских идолов — «одних изрубить, а дру­ гих сжечь», сбросив Перуна в Днепр и при­ казав слугам: «...если пристанет где к бе­ регу, отпихивайте его»,— Владимир Красное Солнышко — вчерашний огнепоклонник, а с 988 года христианин, так и не смог «от­ пихнуться», избавиться о т язычества. Христианские богословы строили на месте языческих капищ православные храмы, к а ­ залось бы, из самой славянской почвы’. И достигли существенных перемен в духовной жизни России, Украины и Белоруссии. К XVI веку число святых, почитавшихся рус­ ским православием, достигло шестидесяти семи. Но из шестидесяти семи святых, канонизированных в Х1П—XVI веках, все­ го семь были чисто славянскими, в их числе Борис и Глеб и Феодосий Печерский. Все прочие герои иконописных сюжетов пред­ ставляли для русичей до конца X века (до крещения) пантеон исключительно визан­ тийский. Вот потому и неудивительно, что имея в доме икону, например, с иерусалим­ ским сюжетом, новоявленные христиане набрасывали на нее ритуальное полотенце, на концах которого была вышита язычес­ кая святыня. Мокошь — ж енская фигура с молитвенно воздетыми к небу руками, ок­ руж енная зверями и птицами, или полотен­ це, покрытое языческими земледельческими символами. Насколько уживчиво это сосу­ ществование, показало время. Д о самых недавних пор святой христианский и святы ­ ня языческая встречались в красных углах крестьянских домов. Перебираю дома свои «музейные» экспо­ наты: вещи, найденные у старых барна­ ульских — «па слом» — домов, собранные в путешествиях по Алтаю. Вот ставень, привезенный из Камня.на-Оби. Н а нем веч­ ное лето: над солнечным зъаком, заним ая две трети ставня, растительный побег рас­ кручивался кверху, вскипая бутонами. Р я ­ дом со ставнем в косых лучах настольной лампы контрастно и рельефно прорисовы­ вался кованый трилистник, прорастающий меж двух спиралей. И здесь вечное цвете­ ние, любовно воплощенное кузнецом в ме­ талле. А над этими свидетелями мастерства парили деревянные крылатые собаки — древние охранители семян и посевов, при­ везенные мне другом из дальней старовер­ ческой деревни Тайна. И вышивка на столе, и резной ставень с травным узором, и ко­ ваные лепестки, и листья, и царящие над всей этой разноматериальностью крылатые существа с наличника — все было помечено одним великим знаком — знаком цветущей жизни. Н адо быть национально безграмотными, безграмотными нравственно людьми, чтобы не прилагать никаких усилий для обнаро­ дования материального фольклора — этого древнего завета хотя бы на стендах не­ большого музея. Д авно выветрился из этих узоров религиозный оберегающий смысл, но и полотенце, и ставень, и деталь кованой ограды своим присутствием вот здесь, ря­ дом, говорили о том, что из всех сущих ре­ лигий неистребима одна — религия мастер­ ства! И существует она на белом свете из­ давна-долго только потому, что помогала человеку во все времена смотреть на землю, поднимать взгляд в небеса и осознавать себя в беспредельности человеком-творцом. Верую в мастерство! Александр Михайлович Родионов родился в 1945 году в селе Ивановка Егорьевского района Алтайского края. Окончил Томский политехнический институт по специальности €геология>. Автор четырех поэтических и трех книг прозы, вышедших в Москве, Кемерове, Барнауле. Член Союза писателей. Живет в Барнауле.