Сибирские огни, 1989, № 5

— Мент! Стукач! — долетали до него голоса. Увидел Интеллигент среди них и Тавку, который что-то доказывал компании, размахивая руками. «Меня, наверно, защищает»,— подумал Интеллигент и на душе немного посветлело. — Тавка! Иди сюда! — позвал его Жора. Ему не терпелось узнать, что там о нем говорят. Тавка подбежал к общественникам. — Ништяк, старик! — стал успокаивать он Интеллигента.— Я нм такую тюльку прогнал! Чуму и того запудрил,— соврал Тавка. — А что ты им сказал? — Ну как договаривались. Сказал, что Интеллигенту это надо. Что он специально вступил в общественность для дела. — А они? — Да ничего. Гадают, зачем тебе это понадобилось и для какого дела. — Ну и пусть гадают,— облегченно улыбнулся Интеллигент.— Спасибо тебе, поддержал. Пока они беседовали, общественники поравнялись с блатной компа­ нией. — Окружай их! — скомандовал Дрыкин.— И в надзорку! В надзор- ку их! Дрыкин шутил и в то же время отпугивал их от Интеллигента. — За что?— заорал Малина, услышав команду Дрыкина, и рванул в барак. Чума тоже показал общественникам зад. — Догоняй! Догоняй и х !— улюлюкая, веселился Дрыкин.—^Ну, Интеллигент, у тебя и дружки! — Ты думаешь, они тебя испугались? — огрызнулся Интеллигент.— Ментов они боятся, а не тебя! ГЛАВА 28 Тавка писал Ольге письмо, когда его вызвал начальник отряда. Пе­ ред дверью отрядного он остановился, застегнул куртку на все пуговицы. — Можно?— заглянул он в кабинет. — Проходите, садитесь,— показал Маманин на стул. — Постою,— отказался Тавка.— И так третий год сижу. — Обиделись на изолятор?— изучающе посмотрел на него Мама­ нин. — На что обижаться. Что заработал, то и получил. Зачем вызвали? — Да вот... Хочу назначить вас бригадиром вместо Прудникова. Как вы на это смотрите? — А почему меня? — удивился Тавка.— Есть в бригаде и поусастей люди, — Поусастей есть,— сказал начальник отряда. — Вот только усы у них не те, что нужно. Бригадиром должны быть вы. — Я неподходящая кандидатура. Да и людьми никогда не коман­ довал,— начал отнекиваться Тавка, хотя, если честно, е.му льстило до­ верие начальника. А чем, собственно говоря, он хуже Блям-бляма на ко­ локольне? — Хорошо,— согласился наконец Тавка,— я подумаю. Можно идти? — Что-то вы письма стали редко писать? — вместо ответа поинте­ ресовался Маманин. — Че, фиксируете, сколько пишу? — Это моя работа. Должен же я знать, о чем вы думаете. — По письмам этого не узнаете. Дурак я, что ли, душу напоказ выворачивать, зная о том, что мои письма читаются. Как это по-вашему называется: перлюстрация, кажется? — А по-вашему? — посмотрел на него исподлобья Маманин. — А по-нашему — нарушением прав называется. Так что, основное во мне, а не в письмах. — Такие у вас тайные думы, что н поведать о них никому нельзя?