Сибирские огни, 1989, № 5

НИИ и надзорсостава. А когда нет начальства, можно расслабиться, пова­ ляться подольше в постели, покурить, не выходя из барака. Утро только забрезжило над тайгой, а в бараке — уже дым коро­ мыслом. Народ проснулся, потягивается. А самые юркие толпятся у пе­ чи, чифир варят. Посреди барака — куча валенок. Это культорг бригады Васька-Лом принес их из сушилки, пока все спали. Работников сферы обслуживания хоть и называют в колонии при­ дурками, но от них в жизни заключенных многое зависит — и тепло, и уют, и чистота. Возьмем, к примеру, ту же самую парашу. Больше сот­ ни людей всю ночь старательно наполняли ее, а выносить ее — дневаль­ ному. Он ответственный за нее. Всем выходной, а дневальный, как за­ водной. Сейчас он вынесет парашу и начнет мыть полы. Порядок в ба­ раке должен быть не только в будние дни. Зато дневальный не ходит на работу в производственную зону, не носит на горбу рудничную стойку. И печка у него весь день под боком. Так что ничего обидного нет в том, что все сегодня отдыхают, а он, дневальный, работает. Речь сейчас не о нем. О нем немного погодя. Больше всего воскресенью рады картежники. Садись в любой угол и играй, сколько влезет. Если даже и контролеры зайдут в барак, то не сразу заметят играющих, потому что в выходной бараки полны народу. Общественникам, хоть и дежурят по воскресеньям, поймать картежников удается редко. Бараков — вон сколько! Пока их все обойдешь. Да и картежники свои меры предосторожности примут: для страховки выста­ вят атасника на улице, а то и двух. Общественники или контролеры еще только покажутся на дороге, а в бараке уже известно, куда они держат путь. Не успел Васька-Лом разделить сахар по тумбочкам, как в бараке появились первые гости. И не какие-нибудь там фрайера-ложкомойники, а настоящие урки. Вот он, главный из них — Чума. «Процесс эволюции, сделавший обезьян людьми, в Чуме до сих пор не закончен», — сказал о нем как-то Интеллигент. Другой урка, Кар- зубый, мог бы сойти в городской толпе за нагловатого слесаря-сантехни­ ка. Последний раз Тавка встречался с Чумой в столовой. И вот он, соб­ ственной персоной. — Чума! Карзубый!— защебетали Малина, дневальный и Славка Солодкин, варившие чифир,— Давайте к нам! — Мы уже! — отмахнулся от них Чума, проходя в глубь барака к нарам Интеллигента. Карзубый шел за ним, блуждая взглядом по бараку. Увидев Тавку, он собрался было улыбнуться ему, но передумал, вспомнив недавнюю их размолвку, стал вмиг холодным и сердитым. Интеллигент, свесив босые ноги с нар, читал книжку и заметил до­ рогих гостей, только когда они его окликнули. — Здравствуй, Жорик! — оскалил желтые зубы Чума, точно соби­ рался его укусить. — А, это вы? — разочарованно отложил в сторону книгу Интелли­ гент.— Чем могу быть полезен, господа? «Господа» подобострастно заулыбались: они уважают Интеллиген­ та и знают, что у себя в бараке Жора хозяин. — В картишки б сообразить. Ты как, не против? — потирая руки, зашептал Чума. — Всегда к вашим услугам,— согласился Жора.— Только втроем неинтересно. Вы акулы и я акула. Надо бы помельче рыбешку найти. — Найдем!— обрадовался Чума.— Ты побудь здеся,— сказал он Карзубому,— а я пойду пошукаю людишек. Председатель совета отряда Варнаков, увидев в бараке Чуму и Кар- зубого, понял, зачем они пришли сюда. И от греха подальше тут же ушел из барака. Редактор же стенной газеты Пивоваров, вспомнив, вероятно, последнее заседание совета отряда и слова лейтенанта Маманина, соб­ рал всю свою волю в кулак и подошел к нарам Интеллигента.