Сибирские огни, 1989, № 5

деды с ним политбеседу, сначала Резеда к дедам, да к тому же^ Василь­ еву, потом Васильев с землячком столковался, а Резеда домой сплошь телеграммы шлет, деньги, деньги срочно, нужны были деньги, деды по­ том долго водку имели. А дознаватель оказался куда как подкован, го­ ворит что-нибудь, слушать тошно, как газеты читает пень пнем, мужи­ кам даже обидно стало, что дурак такой попался, давайте, говорит, по душам потолкуем, моих, говорит, закуривай, и снова, как пономарь... А землячку опять везуха, послали гроб сопровождать, отпуск, считан, сва­ лился. Сержанта все вызывали и вызывали к командиру, и выходил он из кабинета вроде как не в себе, курил, в пол смотрел, талдычил одно и то же, как будто кто его спрашивал: «Требовал, как и с других, по служ­ бе требовал, согласно Уставу... Требовал, как и с других, по службе тре­ бовал, согласно Уставу...» Требовал, как и с других. Обошлось, только лычки сняли. Покойничка не вернешь, дедовство дознаватель не отменит, а дослужить по-человечески всем хочется, даже если и собрался бы кто стукануть, так про что стучать-то, про что, загибал? так всех загиба­ ют, сильней, чем других загибал? измывался? а факты, скажут, где фак­ ты? доказательства? вот и молчат мужики, ага, говорят, так точно, крас- снеют, потеют, молчат. Васильев и Мингалнев, дослуживая, говорили только об одном день и ночь, запугивали министра обороны — застрелятся, в побег уйдут, вое­ вать начнут: — Оружейку открыть — делать нечего... Патроны в ящике?., ла­ душки. В караулку тук-тук: «Сынок, а сынок, отворяй, это я, дедушка Васильев.» Что, не откроет? Да мухой откроет, они ж бздуны... Тырц в пятак, бэмц — с копыт, скок — к ящику, замочек там как раз для мизин­ ца... Вот они, автоматики!.. Дивизион положить делать нечего. Всех забрать, под гребенку. А потом уж и себе в лоб чпок гуляй Вася! чирик-пиндык комарики! всех забрать!.. — А зачем? — подхватывал Мингалнев. — Положить этих... и на машину. Оружие есть, рубон есть, спирт есть, ищн-свищи, тайга боль­ шая... Так и беседовали, сплевывая, хлопая громко кулаком в ладонь, по­ сверкивая глазами, играя желваками, заходясь в хохоте, бахвалясь зве­ риным бесстрашием. Одни из призыва остались, не только в дивизионе, во всей части одни, последние. В декабре очень сильные ударили морозы, в часть, в город для ка­ раульной службы, затребовали наряд из нашего дивизиона, не хватало в части людей, отправили лучших, на глаза к начальству, и меня отпра­ вили, как говорится, оказав. В части и увидел Васильева последний раз. Он сидел с Мингалиевым в будке то ли сапожника, то ли механика, узкий такой закуток, захламленный и темный, на табуретке отвальная водка, сало, лук, рыба жареная — скромно, наспех, не так, конечно, мечталось, да чего уж там, за ворота бы выбраться, вот-вот за ворота шагнут, у каждого в перчатке свинчатка лежит, похвастались, когда протиснулся я к ним; я забормотал, мол, поручкаться пришел, попро- (, щаться, без обид чтоб, без зла, за все, мол, спасибо, за науку, и вообще, д счастливо, мол, на гражданке, мне плеснули, служи, мол, сынок, не по- минай лихом, а мы уж за тебя на гражданке баб поимеем, гы-гы, бывай здоров; я выпихнулся на волю, якобы второпях, опаздывая, хотя время было, не было слов, нет и сейчас этих слов, жалко ребят, жальче даже, (. чем тех, кто снова и снова будет попадать в тяжелые жернова дедовства.д даже жальче себя, а почему так, не знаю. Зато точно знаю, ребята обре-^д чены, долго на свободе не задержатся, может, и не доехав до дома, за-щ летят за милую .душу — оскорбят, ударят, изобьют, убьют, или под^ пьянке, или с похмелья — плачет по ним тюрьма. За Мингалиева не по-дд ручусь, он-то, наверное, вывернется,— подлей, хитрей, трусоватей..,^ А Васильев будет искать на свою ж... приключений, будет искать, пока не найдет— тогда уж вздохнет облегченно, мол, так и знал, разве на®° что-нибудь другое эта скотская жизнь пригодна... Именно так будет оЛр|