Сибирские огни, 1989, № 5

д. Ильин. Член ВКП(б), партбилет № 0526087. ...Медицинское обследование показало картину удручающую: малокровие, миасте­ ния, тяжелейшее нервное истощение, глубо­ кие склеротические изменения. На момент его как-то подлечили, но через четыре года болезнь достала Ильина по-настоящему, и ровно в щестьдесят он оставил всякую службу — ибо физически не мог больше служить. БЕДА И вышел из партии, которой отдал к тому моменту ровно полжизни. Мотивировка — по болезни. Сегодняшнему функционеру этого не по­ нять: лучшее свидетельство тому, что меня­ ется шкала ценностей. Сегодня оказаться вне партии можно только в виде наказания. Ильин в 1934-м рассуждал иначе. Если ты не способен к активной работе в партии, значит, не можешь быть ей полезен. Что бесполезно, то вредно. Старые революцио­ неры — обуза для революции. «..Да непригодностью — и полная отстав­ ка». Рыцарский прагматизм. Истоки такого мышления — в подпольной работе. Когда партия становится правящей, полезность или бесполезность ее членов оп­ ределяет аппарат. Замкнутый мир подполья предоставляет в этом смысле больше свобо­ ды — свободы выбора, свободы, как состоя­ ния духа. Это не парадокс, это неумолимое следствие тех причин, что делают людей ре­ волюционерами. Лаура Маркс и Поль Лафарг покончили с собою, когда у основанной ими Рабочей партии Франции наступили относительно благополучные времена. Они не захотели стать живыми руинами революции, ее дрях­ лыми реликвиями. Если судить по нормам той морали, что была взращена тремя поколениями профес­ сиональных борцов против царизма, Ильин поступил в высшей степени порядочно. Принадлежность к партии не должна быть привилегией. Это всего лишь формаль­ ное закрепление политических принципов, исповедуемых человеком. Для подтвержде­ ния принципов одних только деклараций не­ достаточно; нужна работа. Повседневная, живая. Лишиться ее убежденному партийцу — беда. Горше болезни. И если такой человек осознанно делает шаг из рядов, значит, и впрямь худо. Мотивы, подвигнувшие Дмитрия Инно­ кентьевича сдать билет, не вызывают у меня никаких сомнений. Прочтите повесть до кон­ ца, и вы согласитесь: он был стопроцентным большевиком. Но это я сейчас говорю так уверенно. А поначалу проверял и перепро­ верял в архивах каждый биографический штрих. Персонального дела коммуниста Ильина в Томском партархиве обнаружить не уда­ лось. «Скорее всего, его и не было,— сказа­ ла Александра Петровна Акаченок.— Тогда к таким вещам относились проще: сдал би­ лет — зачем же какие-то бумаги плодить?» Но посоветовала просмотреть списки пар­ тийцев, вычищенных из ВКП(б), что я й сделал со всею возможной тщательностью. Документ 1935 года: «Во время проверки партдокументов вы­ явлено и разоблачено: — шпионов и их пособников — 5 — белогвардейцев и кулаков — 96 — троцкистов и зиновьевцев— 19... (Вся парторганизация Томская городская — 1551 чел.— Авт.) Проверке подвергались— 1429 чел. Исключено — 248 коммунистов — 84 кандидата».* Для сравнения: в 1934 году жертвами чи­ стки в Томске и Томском районе стали 503 человека. Привожу эту статистику без каких-либо комментариев. Дмитрия Иннокентьевича в этих горест­ ных списках я не нашел. Убежден: в 1937 году его спасла случай­ ность,— если, конечно, можно считать слу­ чайностью болезнь. Мой герой потому и уцелел среди террора, что тремя годами раньше стал беспартийным... Ведь старые большевики вырубались в первую очередь... ЧУДЕС НЕ БЫВАЕТ 23 января 40 г. Какая борьба чувств и психологических переживаний происходит во мне. С одной стороны, уж кажется, что нет никакой надежды, что Женя жив, т. к. справка прокурора, посланная Марусе, го­ ворит вполне ясно, что приговор приведен в исполнение. И я себе с болью в сердце представляю последние минуты жизни Же­ ни: или он впал в тупую апатию и забылся, до самого конца своей жизни не ощущая происходящего, или пережил острый психоз с облитым кровью сердцем и страстной, но уже безнадежной жаждой жизни. Он те­ перь уже около двух лет где-то гниет в земле или на дне морском, объедаемый ры­ бами и морскими обитателями. Но второе, что я переживаю,— это то, что все же мои деньги, переводимые в эти два года, кто-то получал, т. к. мне их ни разу не вернули по той простой причине, что уже нет в живых адресата, а поэтому кра­ дется и лезет в мою измученную душу ка­ кая-то надежда, что Женя жив еще!.. "Тогда я сделал большое преступление, прекратив ему перевод денег, как единственную мо­ ральную связь, а вместе с тем и надежду на то, что мы живы и еще заботимся о нем... Все это приносит мне большие страдания. 28.11.40 г. Подал заявление начальнику III отделения наркомата связи о возвраще­ нии мне денег, переводимых на имя Жени на протяжении 29-ти месяцев... Но все это ворошить ужасно больно. 2.И1.40 г. Колокольчик звенит однозвуч. но... Это пел когда-то Женя. Хорошо он пел, заунывно, задушевно. За душу брало. Теперь грустно мурлычу иногда я эту пе­ сенку. 8 марта 40. Женя утрами проделывал гимнастические упражнения. Он был упру­ гий человек с красивой походкой и гордо поднятой головой. Грудь была высока, фи­ гура стройна, красивое лицо и приветливая • ПАТО, ф. 80. оп. 1. д. 496. л. 5