Сибирские огни, 1989, № 5

с перевязанными до бедер ногами пройти в рабочую зону, а затем вер­ нуться обратно. У себя в избушке Карзубый поверх бинта обложил ноги деньгами, а сверху намотал еще бинт, добытый в медчасти. Таким обра­ зом весь капитал оказался при нем. И на душе у Карзубого полегчало. Теперь его задача состояла в том, чтобы на шмоне не дать контролерам дотронуться до ног и благополучно пройти в жилую зону. Конвоирам Карзубый уже пожаловался, что у него болят ноги. Да они и сами видят, с каким трудом он их переставляет. А вот Бурого не проведешь он сразу понял, что Карзубый темнит. Бурый еще вечером знал, что того должны отправить в больницу. Одно было неясно ему: как Карзубый поступит с деньгами. Не оставит же их в избушке. Сегодня утром бригада погрузки ушла в рабочую зону одной из первых, и Бурый на разводе не видел Карзубого. Бригада Карзубого шла в рабочую зону последней, как и положено ходить придуркам. Бо время одного из перекуров Бурый на всякий случай решил проверить: вышел Карзубый на работу или нет. Если не вышел, ^о вместо него должен быть другой учетчик. А другого учетчика Бурый надеялся как- нибудь отвлечь: или послать за чаем, или сказать, что вызывают на вахту. А за это время обшарить избушку. С этой целью, крадучись, он стал пробираться к ней. Бурый не хотел, чтобы его кто-то увидел. Метрах в двадцати от избушки он выглянул из-за штабеля бревен и неожиданно наткнулся взглядом на Карзубого, который стоял возле вагонки и за­ писывал кубатуру. Бее планы Бурого мигом рухнули, но зато стало ясно, что Карзубый вышел в рабочую зону, чтобы забрать деньги. А иначе как? Бурый решил больше не прятаться и подошел к Карзубому. — Привет, больной! — Привет! — ответил Карзубый. — Че с ногами-то? — как бы между прочим, поинтересовался Бу­ рый. — Параша какая-то села. Фельдшер подозревает проказу. — Сам ты проказа! — усмехнулся Бурый.— Небось, замастырил что-нибудь. — Да сукой мне быть! Ничего не делал! — стал клясться Карзубый. — Так уж и ничего. Да ладно, мне-то какое дело,— безразличным голосом произнес Бурый.— Чаек у тебя найдется? Хотел купить — никто не продает. — Пойдем в избушку, дам, — пообещал Карзубый. В избушке Бурый поинтересовался: — А вместо тебя кто будет? — Да хоть ты становись! Мне все равно. Я уже работать не буду. Ответ этот еще больше убедил Бурого в том, что деньги Карзубый в избушке не оставит: или спрячет подальше, или возьмет с собой. Утром у Карзубого походка не была такой. Значит, деньги у него там, под бин­ тами. Первая колонна, упершись в помещение вахты, остановилась. По­ дошла вторая, третья. И вот уже у вахты вся рабочая зона. А дождь льет и льет. За заборами коридора шумит тайга. Стройные сосны, поливаемые дождем, выглядят молодо и красиво. Не то что осужденные — усталые, понурые, злые. — Ну че они там муму гребут! Мать ихню так! — слышатся недо­ вольные голоса,— Не могут вовремя явиться! Это упрек в адрес контролеров, которые почему-то задерживаются. Но вот, наконец, пришли — важные, серьезные. На собрании, наверно, были. Или у начальника колонии в кабинете втык получали. — Заходь! — кричит Федор Иванович Красин, приглашая на вахту. И начинают шмонать: выворачивают карманы, обыскивают с головы до пят. Подозрительных заставляют снимать сапоги, ботинки. На столике возле дверей появился чай. Б рабочую зону его можно проносить, а об­ ратно— нет. К Федору Ивановичу Красину на шмон идут только те, у кого ничего с собой нет. Заряженные стараются обойти его и встать на 99