Сибирские огни, 1989, № 4

мне теперь? ( Ше п о т о м , я р о с т н о . ) Р-раб в душе — хозяином?! Чехов, вон, говорит, из себя выдавливал раба — а тут выдавливаешь... все дерьмо выходит, одна кожа остается! ( И д е т к в ы х о д у , о б о ­ р а ч и в а е т с я . ) Вы что, собираетесь тут сказки писать? Тоже дело. РАЖИН. Куда вы?! ( Д о с т а е т из « д и п л о м а т а » к о н ь я к . ) ВОРОЖЕЙКИН. Не важно! У вас со мной все равно никак не полу­ чится! Даже если след в след! У нас с вами разные страны! Вы вон смотрите: солнце, красота... А я считаю: каждый день тонн двадцать воды с гектара испаряется... надо бы прибавить, да __оба «Кировца» стоят... ночью полезу ковыряться... ( Н е с е т из с е н е й л и с т с т е к - л а.) Значит, про нас грешных-замшелых не желаете? РАЖИН. Но разве художественные книги не про вас? ВОРОЖЕЙКИН. Понимаю! ( М е р я е т ш и б к у о к н а . ) Все рав­ но что против ветра плевать... траектория! ( Д о с т а е т а л м а з . ) Выходит, позевывая, Б у н ь к о в , смотрит на свои часы. БУНЬКОВ. Так. Полчаса — и я в порядке. Я поехал! ВОРОЖЕЙКИН. Как это?! БУНЬКОВ ( хму р о , не г л я д я на н е г о ) . Дела. Мне еще на железной дороге фотовыставку открывать. Хоть он и ругал, что культура хромает. ВОРОЖЕЙКИН. А может, теперь и напишет? Что высокая? БУНЬКОВ. Не надо. ( Р а ж и ну.) Слышал, слышал сквозь сон, мо­ лодец. Ворожейкин щупал тебя, мой верный кореш... ВОРОЖЕЙКИН (в с п ы Xн у в ) . Да при чем тут?! Я!.. БУНЬКОВ (не д а в д о с к а з а т ь , с и л ь н о о б н я л ) ^ Ты при чем... и я при чем... ты плечом, и я плечом... ты ногой, и я ногой... как зо­ вут хоть, дорогой? ( Р а ж и ну.) Подкинешь? А там меня отвезут. РАЖИН. Да! Конечно! ( Д о с т а е т д е н ь г и , п р о т я г и в а е т . ) БУНЬКОВ. Опять он со своими деньгами! ( В з д о х н у в , п р о х о ­ д и т с я п о и з б е , т р о г а е т с т е н ы.) Ну, пиши, пиши заявление! Р а ж и н достает из «дипломата» белый лист, садится к столу, пишет. Вот, даже писатели не верят на слово! Обязательно цидулю надо, с печатью! ВОРОЖЕЙКИН. Д а уж, воспитали народишко! А ведь было понятие — слово чести. ( П о й м а л у д и в л е н н ы й в з г л я д Ь у н ь к о в а . ) Или не было? (П о д а в н е й п р и в ы ч к е л ь с т и т ь . ) Хорошо мы когда-то работали, Григорий Иваныч! Может, скостил бы маленько план... ни масла, ни мяса! Мы не белые, мы красные! Нам бы не белого мяса, нам бы красного! БУНЬКОВ ( Р а ж и н у , б е р я б у м а г у ) . Сдаем под завязку. Деньги — в сельсовет. Потом скажем. Там чисто символическая плата, дом ничейный... И не думай, он прибедняется... возле тайги можно вооб- че без магазинов жить! ВОРОЖЕЙКИН ( з ло ) . В гробу лежать — можно! Ты вот к Новому году давил: не жалей сена, нужен привес к большому событию в стране! А сейчас не знаю, как до травы дотяну! Девять быков упало! Слы­ шишь?! Входит В о р о ж е й к и н а, несет в вареж ках чугунок горячей картошки, покрытый расшитым полотенцем. ВОРОЖЕЙКИНА ( л а с к о в о - п е в у ч е ) . Э-это я-я... БУЫЬКОВ ( с м е я с ь ) . М-му-у!.. ( Р а ж и н у . ) Это она привыкла к корове подходить и голос подавать... чтобы та не пугалась. Спасибо, Аня, что хоромы приготовила писательо. А мне пора. ( В о р о ж е й к и - ну.) Только не кобенься, не кобенься! Ну, зачем вы-то сюда переехали?! Все руководство в верхнем селе — и тебе там надо быть! Гнать понтя- ру?!