Сибирские огни, 1989, № 3

ЛЮБИТЬ... в седьмом классе нам особенно не везло с учителем русского языка. Сначала у нас вообще не было учителя по русскому, его заменял препо­ даватель черчения. Он рассказывал нам небылицы и по заказу одним махом рисовал мелом на доске наши профили. Потом к нам пришла историчка Августа Никаноровна, прочитала стихотворение Тургенева в прозе и сказала: — Дети, никаких подарков, ни в какие праздн-ики я не принимаю. Для учителя это не этично. На первой парте сидел семнадцатилетний переросток Козлов. Он перестал выдавливать юношеские угри и, преданно глядя в глаза учи­ тельнице, вкрадчиво спросил: — А если лобзиком выпилить подставочку, то можно? — Какую подставочку? — Ну, скажем, для обуви,— пробасил Козлов, тяжело поднимаясь за партой. .— Я никогда не видела такой подставочки. Ну что вы? Это же произведение искусства. Вам как больше нра­ вится, когда на клею или на шпонке? — А вы что, сами делаете такие подставочки? — спросила Августа Никаноровна. — Да нет... Я керогазы ремонтирую. Августа Никаноровна смутилась и некоторое время внимательно изу­ чала журнал, а потом начала знакомиться с нами. Не прошло и месяца, как под ней сломался стул,— это не было на­ шим озорством, просто сломался стул, но она страшно оскорбилась, вы­ бежала из класса в слезах, а через несколько минут влетел директор. Он долго делал нам внушение, называл нас то бурсаками, то оболту­ сами и^ударял после каждой фразы протезной рукой по краю парты, за которой сидел Козлов. Один раз он промахнулся и ударил Козлова по плечу. — Я вас попрошу,— сказал Козлов, на всякий случай отодвигаясь на другой край парты. — Извините, я нечаянно,— сказал директор.— Я вас не имел в виду. И вообще, я говорю не обо всех. В большинстве вы настоящие советские школьники, но есть среди вас запевалы, и их мы будем выкорчевывать с корнем. Безжалостно! — Кровь за кровь,— поддакнул кто-то с задней парты. — Кто это сказал? — спросил директор. Никто ему не ответил. — Вот вы какие! Против молодца сам овца... Все! — директор так стукнул по лежавшему на столе классному журналу, что из него пошла пыль. Августу Никаноровну сменила Зоя Яковлевна. Она была очень мо­ лоденькая и очень тоненькая. Зоя Яковлевна вошла в класс с потрепанным портфельчиком и клас­ сным журналом. Она долго мучилась с дверью, а мы сидели и смотре­ ли, как она неловко поднимала с пола бумажку, чтобы поплотнее ею ’ прикрыть дверь. Встали мы только тогда, когда она заняла свое место за учительским столом и улыбнулась нам своими чуть розовыми от по­ мады губами. — Какие вы все стриженые и рогатые,— сказала она низким и ти­ хим голосом, глядя на нас суженными глазами. Мы затаили дыхание. — Скучно, наверное, учиться в мужской школе? — продолжала она, поправляя свои легкие светлые волосы. Мы молчали, наши глаза поворачивались следом за движением ее руки. — Садитесь, хлопчики. Зоя Яковлевна открыла журнал и стала называть нас по фамилии. Трудно было представить, что слово «здесь» имеет сорок оттенков зву