Сибирские огни, 1989, № 3

— Ну ладно,— сказал он сам себе под нос. Не торопясь вышел на перрон и, также не торопясь, двинулся вдоль первого пути. Он миновал станционные здания, светофор и пошел вдоль насыпи по кромке откоса. Сияя огнями, прогромыхали два скорых поезда, прошел пассажирский, потом почтово-багажный, а Баклажан все так же шел вдоль насыпи, иногда оглядываясь. В очередной раз поездные фонари вытянули вдоль насыпи темную Баклажанову тень, металлически звонко прозвучал над головой сигнал тепловоза. Баклажан, низко пригнувшись, стал подни­ маться по насыпи. У самых рельсов, положив правую руку на шпалу, он лег и сделался почти незаметным. Во всяком случае, машинист не заме­ тил его, и вагоны со страшным грохотом стали пролетать над его голо­ вой. Баклажан подтянул к животу ноги, положил вторую руку на шпа­ лу, нащупав ногами упор, со всей силой оттолкнулся и ринулся в грохо­ чущую бездну. В глазах резко крутнулся раскаленный оранжевый обруч, и стало темно. Ни машинист, ни поезд, конечно, не заметили возникшего препятст­ вия, но все же машинист, отъехав от злополучного места несколько ки­ лометров, почувствовал необъяснимую тревогу. Начал томиться пред­ чувствием. Он сообщил о своем опасении по радио на дистанцию. Менее чем через час была послана дрезина с путейцами. Они и уви­ дели под откосом что-то подозрительное, похожее на кучу тряпья. — Готовый,— сказал пожилой путеец и стал тормозить дрезину. — Да это старая телогрейка,— с надеждой возразил другой, помо­ ложе. Он сделал несколько шагов по полотну, шаря перед собой ручным фонарем, но вдруг резко остановился и, переломившись в пояснице, на­ чал мучительно и бурно блевать. Подошел тот, который был постарше. Между рельсов лежало то, что было руками Баклажана. Это были тем­ ные, мокрые от крови, прожульканные колесами, перемешанные со ста­ рой смазкой и дорожным прахом обрубки. Фонарь дрожал в руках молодого путейца, и, казалось, обрубки шевелились. Путеец вернулся, взял старый мешок и прикрыл обруб ­ ки. Молодой путеец пришел в себя и стоял, облокотившись на край дре­ зины. — А ну посвети мне,— сказал старый путеец и стал осторожно спускаться с насыпи. — Гляди, где камень у бедняги из под ног выскочил. Парень пошевелил светом фонаря и ничего не сказал. — Милицию надо вызывать,— пожилой путеец осторожно прибли­ зился к тому, что совсем недавно было живым человеком. — Да он живой,— воскликнул путеец и отпрянул. Спустя несколько месяцев после ухода Баклажана из магазина кас­ сирша Ольга увидела его сидящим в подземном переходе перед кепкой, в которой поблескивало несколько монет. Преодолевая страх и жалость, охватившие ее, она подошла к нему и тихо спросила: — Баклажан, это ты? Он поднял на нее красные, слезящиеся глаза, неопределенно покачал головой и усмехнулся. С тех пор, почты каждый вечер, Ольга делает с работы крюк, чтобы переложить мелочь, которой за день собирается довольно много, в кар­ ман его куртки. Кто потом достает это собранное Баклажаном подая­ ние, она не знает, но когда она наклоняется к Баклажану близко, то чувствует запах перегара и плохо переваренной пищи. Это ее успокаи­ вает.