Сибирские огни, 1989, № 3

вчера вечером и сегодня, все это было сном, белой горячкой, бредом, а сейчас он вновь стал воспринимать настоящую жизнь. Настоящая жизнь причиняла ему всегда только боль. Он прошел на кухню, выключил газ, ничем не прихватив, взял ки пящую кастрюлю и понес ее, держа перед собой на вытянутых руках. Вышедшая навстречу Лизавета опасливо отпрянула. — Того и гляди ошпаришь. Я тебе вот что хотела сказать: ко мнс пришел гость, мой хороший друг, ты походи там подольше. Уловил? Хорошо,— сказал Баклажан, и руки его стали чувствовать горя­ чие ручки кастрюли. Но он аккуратно ступал, спустился по лестнице на первый этаж, дошел до пищевого контейнера, вылил в него варево и осторожно поставил рядом пустую кастрюлю. Потом он взял с клумбы сырую от недавнего полива землю, охладил ею обожженные ладони и пошел по асфальтовой дорожке, ведущей к большой улице. Никто не обратил на него внимания. Он бездумно ходил по улицам довольно дол­ го, и, наверное, скажи ему Лизавета более определенно, он вряд ли вернулся бы, но она ничего не сказала, чтобы он не возвращался, он вернулся. Было уже совсем темно, старушки не сидели на скамейках. Баклажан по лес-тнице поднялся на пятый этаж, тихо открыл запасным ключом квартиру. Вошел в темный коридор, зашарил по стене, отыскивая выключа­ тель. ■' — Кто там? — встревоженно спросила Лизавета. Баклажан нажал кнопку выключателя и, не снимая туфель, шагнул в комнату. — Это я,— сказал он тихо и затравленно. На кровати, на которой он сегодня рано утром проснулся,— лежал полковник милиции, и грудь его, покрытая густым темным волосом, еще продолжала вздыматься. — Твоя покупка пришла,— сказал он одышливо.— Товар, конечно, не ахти, но все равно поздравляю. Ты ему скажи что-нибудь. Почему он стоит, глазеет? Эй, мужик. Иди отсюда, а то я тебя, не ровен час, могу и пристрелить. Как собаку,— добавил он после короткой паузы для убе­ дительности. Баклажан продолжал стоять. — Ну ты же можешь его вывести,— все больше раздражался пол­ ковник милиции. — Я тебе разрешаю.— Лизавета потянулась под простыней, обозна­ чив весь рельеф своего не юного, но прекрасного тела.— Вперед, мили­ ция! Полковник милиции приподнялся на локтях и, стараясь вложить всю силу власти в свой бас, рявкнул: — Немедленно освободи квартиру, бомж. Иначе я за себя не ру­ чаюсь. — Не бомж, а Баклажан,— хихикнула Лизавета.— Склероз у тебя, товарищ полковник, жирного много ешь. Да ты накинь китель с погона­ ми, и вперед! Подумаешь, что без трусов, с погонами ты уже власть.— Полковник не вставал, он так же, как и Баклажан утром, стеснялся сво­ его вида. Баклажан нащупал в кармане запасные ключи, повесил их на крюк вешалки и вышел на площадку. Он в третий раз шел по асфальтированной дорожке, которая вела к большой улице. На большой улице он остановил такси и попросил от­ везти его на вокзал. На вокзале Баклажан отдал таксисту все деньги, какие у него были. — Что-то многовато,— сказал таксист осторожно. — Пускай,— сказал Баклажан и, шаркая растоптанными туфлями, пошел в центральное здание вокзала. В вокзале он зачем-то прочитал расписание поездов, идущих на восток, и тут же забыл его.