Сибирские огни, 1989, № 2

ванную в 1949 году в ДАН (Доклады Ака­ демии наук) статью «Кольцеобразный тур­ булентный источник», затем — «Задача о затопленной струе» (1952), «Конвективная диффузия в затопленной струе» (1953) И другие. В 1943 году Королева перевели в К азань — было решено ракетную технику раз.ви- вать. Пока их с Глушко объединили. В с к ^ ре будет создано два самостоятельных КБ — Королева и Глушко. И началась в стенках работа по ракетному двигателю. В рекордный срок была сделана опытная установка и поставлена на Пе-2, и в каче­ стве бортинженера проводил ее испытание в полете Королев сам, а на воле все еше называли ракетную технику — пиротехни­ кой. Все еще (1945 год!) появлялись статьи в центральных газетах известных на всю страну авиаконструкторов о В Р ЕД Е ра­ кетной техники. В 1943 году у авиационников были боль­ шие успехи и был «Большой Выпуск» — освободили Туполева и почти весь сшшоьь- ный состав его КБ. К этому времени ОКБ в Омске, которое существенно выросло по сравнению с тем, каким оно было в Москве, разделилось на несколько самостоятельных КБ. В одном из них главным конструктором стал Бартини. Проекты Бартини, как совер­ шенно новые, требовали участия академиче­ ских ученых, и к нему попали Румер, Сцил- лард, Вальтер. Попросились в КБ Бартини и Махоткин. Возвращались в Москву с не­ большими интервалами почти все вместе. Туполевское КБ вернулось на улицу Р а­ дио. Снаружи здание КОСОСа было побито снарядами. По крыше было видно, что на ней стояли зенитки. Никаких следов от ре­ шеток и арестантских коек в здании не ос­ талось. Это КБ было уже вольным. Конструкторское бюро Бартини поместили на территории Ростокино в Москве. В 1946 году его из Москвы перевели. Переброшенное в 1946 году на новый завод ОКБ Бартини содержало в себе 126 арестантов. В одном цехе заВ'ОДа арестанты жили, в другом — работали. Ходить по территории завода могли только с «тягача­ ми». Раз в неделю их возили в городскую баню. На территории завода был огоро­ женный пляж, который зеки называли «ка­ рантином». Нелегкий послевоенный быт сказы вался и на арестантах. Они голодали. Здесь от истощения в 1947 году умер Петр Александрович Вальтер, не дожив ни до освобождения, ни до реабилитации. Юрий Борисович Румер встретил здесь свою судьбу. «К ак это было?— повторяет вопрос Оль­ га Кузьминична.— Просто. Я тогда собра­ лась замуж . Л^них мой — Иван — работал на соседнем заводе и ближе к свадьбе стал уговаривать меня перейти работать на их завод. У нас, мол, платят больше. Мне это было не по душе, но, думаю, ладно, уступ­ лю. Пошла к начальнику цеха с заявле­ нием. Он прочитал, нахмурился: — Ты что же, не Кузьмова дочка? Поче­ му работу меняешь? — Да, я замуж выхожу, а там вроде платят больше. — Ну, если тебе надо, чтобы больше пла­ тили, оставайся. Новое КБ у нас появилось, могу’ тебя определить туда к одному про­ фессору. Шутит, думаю, какие тут у нас профес­ сора, да и вообще, они только в книжках бывают, но согласилась. И вот, привели ме­ ня в стеклянную комнату и подвели к письменному столу, за которым сидел че­ ловек спиной ко мне. Он повернулся. Я никогда не видела таких блестящих черных глаз. И стал вставать. 0 « все вставал и вставал и не кончался, таким длинным он мне показался. Потом протянул руку и улыбнулся: «Юрий Борисович». «О л ьга!»— выпалила я и схватила его руку и чувст­ вую, что не могу ее отпустить, чувствую, что щеки мои пылают, а руку эту отпустить не могу. Вот так и держу ее сорок лет». Рассказы вает М ахмуд Мубаракшеевич Зарипов: «В начале весны 1946 года я был направ­ лен на работу в авиационное конструктор­ ское бюро Главного конструкора Бартини Роберта Людвиговича. Там меня определи­ ли в бригаду вибраций самолета, началь­ ником которой был профессор Румер Юрий Борисович. В К азанском университете, фи­ зико-математический факультет которого я окончил, имя Румера было хорошо известно: наши учителя горячо рекомендовали студен­ там монографию Ю. Б. Румера «Введение в волновую механику» и книгу Блеквуда и Хетчинсона «Очерки по физике атом а», пе­ реведенную Фейнбергом под редакцией 10. Б. Румера. Зн ая,.#то Ю. Б. Румер — один из крупнейших физиков СССР, я пред­ стал перед ним не без робости. Юрий Бори­ сович расспросил меня обо всем том, что к а­ сается анкетных и биографических данных. Д алее он интересовался, у кого и чему я учился. Из моих ответов на вопросы, касаю­ щиеся знаний по физике, он остался, каж ет­ ся, не совсем довольным. Потом он объяс­ нил мне мои обязанности как инженера бригады. Как я выяснил с течением времени, брига­ да занималась не только расчетами виб­ рации самолета. Главный конструктор Б ар ­ тини был ищущим человеком, интересую­ щимся перспективой развития авиации, че­ ловеком, полным идей. Юрий Борисович был правой рукой и научным консультан­ том главного конструктора. Но дело не ограничивалось одними консультациями, бригада занималась не только расчетами, но и исследованиями в области вибраций, в области аэродинамики и решением многих задач, возникающих в процессе проектиро­ вания. Я довольно легко включился в эту работу и с радостью осознал, что пять лет тайшетской тайги не стерли из моей памяти знания, полученные в К азанском универ­ ситете по механике и математике. Не прошло еще много времени с начала моей работы в бригаде, как Юрий Борисо­ вич спросил меня — не хочу ли я заним ать­ ся теоретической физикой. Я, конечно, охотно согласился и начал заниматься изу­ чением книги Л андау, Лифшица «Теория поля». Времени для этого было предостаточно. Мы работали по 10 часов в день. К Б нахо­ дилось на окраине города на берегу залива. Территория завод а примыка