Сибирские огни, 1989, № 2

м. РЮТОВА-КЕМОКЛИДЗЕ « П Р И Е ЗЖАЙ Т Е . ЭЙНШТЕЙН ВАС ПРИМЕТ» Документальная повесть Н а исходе сентября 1932 года Юрий Борисович Румер вернулся в Москву. Он отсутствовал пять лет. Как изме­ нилась Москва за это время! В воздухе сто­ ял зап ах сосновых и березовых досок в.пе- ремешку с запахом известки. Город был в лесах. И д аж е старожил легко мог заблу­ диться в самом центре Москвы 30-х годов. Московский университет встретил Румера тепло и по-деловому — ему немедленно предложили должность доцента на кафедре теоретической физики и тут же потащили на лекцию. В коридоре висело объявление; «К то хочет стать профессором?», и стрел­ ка указы вала на «ящик, куда следовало опускать заявления». Вспоминая свои первые московские ме­ сяцы, Юрий Борисов'ич видел себя в основ­ ном говорящим. Бесконечные рассказы о пяти годах, проведенных в Германии, о по­ трясающих успехах физики, живым свиде­ телем которых он был, о кор’ичнево'й чуме и страшных прогцозах, связанных с ней. В университете ему досталось сразу несколь­ ко курсов. Лекции Румера быстро приобре­ ли популярность. Блестящий талант лекто­ ра, свободное владение математическим аппаратом и легкая ориентация во всех са­ мых современных вопросах физики при­ влекали в его аудиторию даж е неспециа­ листов — математиков, химиков, филоло­ гов. Через несколько месяцев он стал про­ фессором Московского университета. А в Германии одна за другой продолжали вы­ ходить его работы. В том же 1932 году вы­ ходит работа Румера «О б инвариантах гиль­ бертова пространства» в советском журнале на немецком языке. Наука еще продолжала говорить на языке Планка и Эйнштейна. Но это уж е были последние мгновения. В янв-аре 1933 года президент фо.н Гин- денбург назначил канцлером Гермаиии Адольфа Гитлера. В марте был составлен циркуляр, подписанный новым министром просвещения Рустом, ставленником Гитле­ ра, по которому все еврейские ученые изго­ нялись из всех учебных заведений и иссле­ довательских институтов Германии. В ап­ реле список неугодных новому режиму лю- Окончание. Начало в № 1, 1989. дей появился в газетах. Эйнштейн, нахо­ дившийся в то время в Бельгии, объявил о своем выходе из состава Берлинской акаде­ мии. Геббельс в речах по радио заявил, что профессура и ученые ответственны за поведение Эйнштейна. А циркулярО'М Руста за ^«бестактное поведение Эйнштейна, кото­ рый был обласкан, Германией, а теперь за границей ей вредит», имя Эйнштейна было объявлено запретным. Германские университеты словно выкоси­ ло. В Геттингене старый Гильберт оказал­ ся почти в полном одиночестве. Он умер в 1943 году, и за гробом его шло не более десяти человек. Покинули Германию Курант, Эмми Не­ тер, Макс Борн, Джеймс Франк, десятки и сотни выдающихся людей. Уезжали го­ нимые, но уезж али в знак протеста против политики нового режима и те, кого не гнали. Многие отправились в Советский Союз, кто на время, кто на всю жизнь, приезжали в Ленинград, в Харьков, в Москву; проси­ лись в Воронеж и Свердловск. Самым при­ тягательным центром был тогда Харьков, во всяком слуьще, для физиков-теоретиков! «Х арьков тридцатых годов — это Л андау», — вспоминал Юрий Борисов.ич. Л андау ссн здал здесь блестящую школу физиков-тео­ ретиков. К нему стремились попасть хотя бы ненадолго, а если повезет, то навсегда. Виктор Вайскопф, будущий создатель Ц Е РН а', писал: «Я не мог получить работы ни в Германии, ни в Англии, ни во Фран­ ции. В 1933 году я почти на год уехал в Россию, в Харьков. В то время в Харькове работали Л андау, Лифшиц, Ахиезер и мно­ гие другие мо.тодые русские физики. Жизнь в России была отнюдь не легкой, но инте­ ресной и поучительной». В 1935 году в Харькове появился Фриц Хоутерманс. Гонимый на родине нацистами, Хоутерманс всеми правдами и неправдами остался цел и благополучно сбеж ал в Рос­ сию. С 35-го по 37-й год он работал в Харькове. Проводил интересные исследо­ вания, получил хорошие результаты, сотруд­ ничал с Курчатов'Ым во время частых его ' ЦЕРИ — Еврапейская арганизацпя ядерных исследований.