Сибирские огни, 1989, № 1

рать литературные материалы, а затем за­ сесть за свои прерванные литературные ра­ боты. Планы в голове широкие! Не знаю — что получится на деле. Хватит ли силенок на что-нибудь путное... А с Омском я рас­ стался не совсем. Несмотря на пережитые в Омске «тяготы», Омск я все-таки люблю. •Люблю его — со всей его пылью и грязью, с морозами и вьюгами, с обывательской бестолковщиной и административно-хозяй­ ственным благодушием. Люблю родной мой город таким — какой он есть! Люблю его столь же пылко, сколь пылко любил и люб­ лю всю мою необъятную и родную Сибирь! А по сему, при первой же возможности, обязательно побываю у Вас. Тем более, что сбежал я из Омска, не закончив некоторых своих литературно-архивных дел... Не сочтите, Сергей Иванович, за особый труд и черкните; что Вы намерены делать с очерком о Красном овцеводе?' Передайте мой горячий привет тт. Мартынову, Иоффе*, Вигилянскому и всем, кто не позабыл меня. Скажите т. Иоффе, что литерное питание я не смог отстоять для него из-за того, что Президиум ССП с трудом «наскреб» три пайка членам правления крымских писате­ лей и семь пайков на всех татарских писате­ лей. Для омичей оставили только один па­ ек*. Как двигаются дела по сбору материа­ лов для очередного альманаха? Расширя­ ются ли Ваши издательские планы на 1944 год? Как видите, омские дела меня очень и очень интересуют. И я не хотел бы с Вами порывать литературных связей. Хотел бы выписать «Омскую правду», да не знаю — как это сделать? Омское отделение Союз­ печати отказало мне в этом. Еще раз: при­ вет и наилучшие пожелания. Ф. Б е р е з о в с к и й Р. 5. У Вас, наверно, уже зима треску­ чая? А здесь только недавно выпал снег, затем стаял, а вчера вторично выпал и, как будто, на этот раз надолго задержится. Хотя погода у нас все еше теплая. Ф. Б е р е з о в с к и й II Сергей Иванович! Сердечное спасибо за теплое товарище­ ское поздравление, с которым Вы обрати­ лись ко мне по случаю награждения меня орденом. Мне особенно было приятно и до­ рого это поздравление, как голос моей да­ лекой и милой сердцу родины, земля кото­ рой породила меня. Откровенно скажу Вам: терпеть не могу Иванов не помнящих род­ ства. Но я всегда извинял и извиняю неве­ жественных людей. А к Вам обращаюсь еще раз с нижеследующей просьбой. 1. Вышлите мне рукопись о колхозе «Красный овцевод», ту самую рукопись, за которую я получил от Вас 25% гонорара, и о которой Вы сказали, в бытность в Моск­ ве, что выправили ее и приготовили для сдачи в печать. В свое время я получил ка­ кое-то глупое письмо от Кудрявцева', из ко­ торого понял, что рукопись не будет пе­ чататься. Но я настаиваю на возврашенин рукописи автору. Ведь Вам она — ни к че­ му. А мне нужна дозареза. Ни черновика, ни второго печатного экземпляра у меня нет. Если Вы не вернете мне эту рукопись. Вы зарежете меня. Ведь в рукописи от 4 до 6 печатных листов, а восстановить ее сей­ час почти невозможно. Надеюсь, что Бы ис­ полните мою просьбу в самом срочном по­ рядке*. 2. Клавдия Антоновна Бурдыгина* взяла у меня несколько книг моих произведений для Омского литературного музея^. Я писал ей и просил сообщить: как она распоряди­ лась моими книгами, на которых я сделал обширные надписи, посвященные Омску и омичам? Ответа от Бурдыгиной я не полу­ чил. Узнайте пожалуйста; есть в музее мои книги, или пропали они?..* 3. Хотя бы коротенько сообщите: как жи­ вет и что делает кружок омских литерато­ ров? Издаете ли альманах? Если издаете — пошлите какой-нибудь номерок. Буду при­ знателен. Ф. Б е р е з о в с к и й 28/1-1947 г. Москва, Лаврушинский, 17, кв. 24 III 25.111.1947 г. Москва Сергей Иванович! Ваше письмо от 22/И очень и очень огор­ чило меня. Дело было несколько не так, как Вы рисуете. К сожалению, я отдал Вам рукопись уже доработанную и согласован­ ную с Тетеревым, с тем, чтобы Вы перепеча­ тали ее на машинке и занялись редактиро­ ванием. Это произошло в августе 1943 года. Затем я уехал в Москву в командировку. Затем вернулся в октябре 43 г. и ровно че­ рез два дня вновь уехал в Москву — уже совсем. Рукопись в это время еще не пере­ печатывалась на машинке. А Вы сказали, что прючитали ее, согласовали с Тетеревым и после редактирования пустите в набор. Мне Вы выдали под ее 600 рублей. В 1944 году весной мы встретились в Москве и Вы сказали, что рукопись отредактирована и Вы, по приезде в Омск, пускаете ее в набор. На этом я успокоился. Ж дал до конца 1945 г. Наконец, написал Вам и одновременно в обком партии — просил сообщить: где же моя рукопись и что с ней сделали? От Вас ответа не последовало'. А из обкома при­ шел ответ за подписью Кудрявцева, ответ глупый, двусмысленный, из которого я понял только одно: рукопись для печати не подходит, ибо содержание ее устарело, а вернуть мне ее нельзя из-за того, что закон не разрешает возвращать рукописи авто­ рам. Я долго ломал голову (после получе­ ния этого ответа) над вопросом; кто так злобно подшутил надо мной: дурак или мелкий вредитель? А затем махнул рукой на это дело, решив, что Вас, по-видимому, нет уже в Омске, а от других людей толку не добьюсь. Но вот нынешней зимой я уз­ нал, что Вы на старом месте. Решил на­ писать еще раз. Теперь для меня все ясно. Рукопись погибла безвозвратно. Печально это! Но факт этот не подлежит сомнению. Утешаюсь тем, что у меня сохранился эк­ земпляр с украинским текстом. Но все опи­ санное в нем относится к 1942 году. И во­ обще, это не та рукопись и не так она по­ строена, как сделан был экземпляр на рус­ ском языке — с цифрами и фактами 1943 года*. Ну, что ж ... Ладно! Пропала, так пропа­ ла. Пусть будет так... Сейчас я думаю о другом. Я сейчас заканчиваю небольшую