Сибирские огни, 1988, № 12

приходится вертеться, как лешему не оси­ новом колу, и пить взахлеб едучую долю свою. Дом за номером двенадцать. «Этот!» — сказал себе Ермил Понькин и снял плащ. Свернул его узлом и спрятал в клумбе среди цветов. Нужное окно на третьем этаже не горело. Водосточная труба была ско^льзкая и хо- ло.дная, но держалась вроде крепко. «Пошли!» Взбираться оказалось в общем-то нетруд­ но в кедах и без плаща, в одной рубахе. «Дом новый,— утешал себя Ермил.— Тру­ бы небось не отвалятся». Он старался изо всех сил не сопеть и не проьизводить ни­ какого другого шума. Днем через подругу Мэрии было разведано, что она с детьми спит в комнате, а таз, наверное, лежит в кухонном шкафу. Где же ему еще быть. Или в ванной лежит. Шкаф без замка, ко­ нечно, ванная тоже ни у кого не запи­ рается — зачем ее запирать? Дело простое. «Дети спят крепко,— утешал себя Понь­ кин. — Да и сама хозяйка молодая, тоже у нее сон ничего. А я тихо-тихо. Только бы не сробеть!» Когда фотограф был уже возле балкон­ ной решетки третьего этажа, в растворен­ ном окне второго этажа зажегся свет. «Кого там черт поднял?!» Появилось ост- реЙ 1 иее желание вжаться в бетон, пройти сквозь ХО.ЛОДВУЮ и мокрую стену, как сквозь воду. Похититель замер, дыхание его было прерывистым и горячим. Снизу Ермил Понькин был похож на огромного жука, прилипшего к паутине. Свет на втором этаже горел. Там мужчи­ на средних лет страдал — у него ныли но­ ги. застужевньье на лесосплаве. «Спускаться? Подниматься?» Решено было подниматься, мелькнула мысль выйти после кражи через дверь квартиры Мотовиловой. Другого пути от­ ступления не было. Понькин вобрал в себя воздух и полез. Действовал рас­ торопно и складно. Правая нога опер­ лась на карниз, покрытый железом, ру­ ка достала до балконной решетки. Гоп! Литое тело было переброшено по на­ значению, и тут случилось такое, чего Понькин никогда не сможет расска­ зать связно и по порядку. С маху он насту­ пил на что-то мягкое, раздался длинный и явно нечеловеческий звук — б-э-э-э-э, в зад Понькину ударило что-то твердое и холод­ ное, вор заорал оглашенно — «мамочки родимые!» и покатился вниз по трубе, цеп­ ляясь за какие-то крючки и раздирая одеж­ ду. Он опустил руки, полагаясь на бога, и напрасно; последние пять метров фото­ граф летел подобно мешку в свободном падении и в ушах у него свистело. Упал он ка самый край лавки, сколоченной бук­ вально вчера пенсионерами, и лавка раз­ рушилась с большим шумом. Понькин некоторое время лежал, оглу­ шенный. и вяло сучил конечностями, потом вскочил, подпрыгнул, как смертельно ра­ ненный лось, и молча хватил крупным ша­ гом вдоль улицы. Он крепко сжимал зубы, боясь закричать: тогда весь город вскочит с постелей и это уж будет настоящая хана. Силы истощились. Понькин смутно пред­ ставлял, куда бежит,— он прыгал через заборы, продирался сквозь кусты и даже плыл через какую-то вонючую протеку. Потом упал в траву и забылся до утра. ТОПОЛЬКИ КРАСНОЯРСКОГО ТЧК ГОРОТДЕЛ МИЛИЦИИ ТЧК ЛЕЙТЕ­ НАНТУ КОЛЕСНИКОВУ ТЧК СЛЕДСТ­ ВИЕ ПРОШУ ПРЕКРАТИТЬ ТЧК ВСЕ СЛУЧАИ ИНСТИТУТЕ ИМЕЮТ ОБЪЯС­ НЕНИЕ ТЧК ПОМОГ МАСТЕР МЕРЕ- НЮ К ТЧК Ж ЕЛ АЮ КАРЬЕРЫ ЗД О ­ РОВЬЯ ТЧК ЗАМДИР МОТИН ТЧК Глава 14 1 Илья Васильевич Меренюк проснулся ра­ но. Голова его была ясна, но сердце отче­ го-то ныло. Часы показььвали без пяти пять, но сон уже не шел. Илья Васильевич тихонько поднялся, выбрался на кухню, за­ жег там свет, притупился к столу, покры­ тому зеленой клеенкой, и начал сообра­ жать, почему с утра ноет сердце? Ничего нужного на ум не бралось; дела вроде шли своим чередом. «Разве с тазом что при­ ключилось?» Таз по-прежнему лежал в банешке и ни­ как не хотел общаться, в нем кипела дни и ночи какая-то напряженная работа. Илья Васильевич по утрам и после смены на­ ведывался в баню, останавливался там у порожка, виновато потупясь. — Ну, здравствуй! — говорил старик и низко кланялся.— Чем заняты на сегод­ няшний день? — Меренюк проникся к мед­ ному чуду величайшим уважением, он ску­ чал по тазу, снедаемый любопытством, и однажды даже робко заикнулся: не пора ли вам, дескать, изложить хоть коротенько свою биографию — для знакомства. — Ты биографии у кого-нибудь другого спрашивай, дед, у М'вня нет биографии и не толкись здесь — отвлекаеиль. Илье Васильевичу хотелось, чтобы мед­ ная машина всегда была рядом, спрашива­ ла бы про житье и отвечала бы на вопро­ сы, которых у старика было великое мно­ жество, но мастер прекрасно понимал, что у таза особая и высокая миссия, не сов­ сем, может, доступная человеческому по­ ниманию. что рядом его не удержишь — посудина всезнающа и всесильна. ...Илья Васильевич в конце концов не сразу отбросил душевный неуют, навеян­ ный скорее всего плохим сном; поставил на газовую плитку чайник, разбил в ско­ вородку два яичка, порезал хлеба и вы­ шел на крыльцо подышать свежим возду­ хом. Солнце еще не поднялось, однако ноч­ ная темь была уже разбавлена синью и звезды в небе горели неясно. Когда Илья Васильевич степенно взял азимут в сторону нужника, он заметил сразу; над крышей бани шаром вздулся огонь и тут ж е раз­ брызгался. Моментом окрест залаяли со­ баки. «Исчезает, как обещал! — с горечью и болью подумал старик.— Свидимся ли еще?» ’ — Прощай, дед! — весело сказал таз,— Действуй, понимаешь. Живи. — Прощай, парень! На кого же ты меня, старого, покидаешь? — У тебя ж е передатчик есть. — Есть, верно,— Илья Васильевич лас