Сибирские огни, 1988, № 12

Ни свиста — как будто ни дна, И вновь самолетик стрекочет над полем ни покрышки, ^ химикатов шибает под дых, Ни шелеста — редкие здесь колоски. Пробрызнула тучка природным и кто-то вздыхает, с надеждою, что ли; донсдишком, Как будто бы слезы смахнув со ьцеки. «Должно быть, не наши придумали их...» ВОСПОМИНАНИЕ О ШКОЛЕ Мороз! Ну что — мороз! Согреет перемена. Отчаялся завхоз — Дровишек ни полена. Отдал в растопку шкаф, Крылечко разбирает. А печка, что удав. Не давится, глотает. Трубим себе — гурьба. Крепленная войною; — С контрольною — труба! (Эх, если бы с одною!) Но есть боезапас До мартовских проталин. Ведь думает о нас В кремле товариьц Сталин. Из довоенных пет — Кузбасса и Магнитки! — Висит его портрет На очень прочной нитке. Улыбка на губах. Задумчивая поза, В шинельке, в сапогах — Точь-в-ночь, как у завхоза.. ЕХАЛИ ЦЫГАНЕ... Мимо сельмага да мимо пекарни — Песни и смех на возах! Удаль и воля — мужчины и парни. Женщины — гибель в глазах. Что за огонь в молодом иноходце. Что за пожар в седоке! Деготь кудрей из-под кепочки вьется. Плеточка пляшет в руке. Из-за калитки на диво гляжу я. Улица света полна. — Вот заберут тебя в землю чужую, - Мама глядит из окна. Идут и едут! Буланки и Рыжки Звонко ступают след в след. — Позолоти-ка мне руку, мальчишка! — Рад бы, да денежки нет. Глянула из-под бровей, из-под шали. Грустно махнула рукой... Вот и проехали, в поле пропали. Словно бы праздник какой. с та ры й с о л д а т Вся-то баталия проще простого: Марш изнуряющий, бомбы, паром... Клюнуло там, ва Дону под Ростовом, При отступлении в сорок втором. И опрокинулось знойное небо, И — немота тишины неземной. Вот и в Берлине не выпало... не был. Рано споткнулся он, конь вороной! Все испытал он — обиды, наветы: Нет героических лычек, наград... Все же чиновных персон горсовета Взял он осадой. И — е крышей солдат! Это потом следопыты сыскали. Это потом уж — почет на века. Это потом раздавали медали К каждому празднику, вроде пайка. Вот он — бочком от толпы благородной . Пьет газировку в тени, в холодке, В рыжей кепчонке, в обувке немодной, С гречкой своей в персональном кульке.. ПРОВИНЦИИ Поет комар, гудит мошка. Стрекочет вещая сорока И кот на троне чердака Холостякует одиноко. Бычок об угол чешет бок, В сарае хрюкнул боров сонный, «ДТ» свалил в канаву стог — Ничейный, стало быть, казенный. Ничья дорога, даль ничья... Н». — чу! Как будто скачуг тройки! Но, сдунув с крыши воробья. Нагрянул ветер перестройки. Ура! И выкрикнув «ура». Забив всех раньше в барабаны, На этот ветер флюгера Отреагировали рьяно. Опять на гребне, на виду За всенародные усилья: Теперь в двухтысячном году Сулят здесь лад и изобилье. Один толкует — блеск и шик. Другой толкует, как тетеря. И хмуро думает мужик. Привычно в будущее веря: «Ну что ж! Идем — к версте верста. То попустительство, то ломка, В итоге жизнь и прожита — Все для счастливого потомка...»