Сибирские огни, 1988, № 12

ВИКТОР. Дунц — соавтор Агашкина. Готовит кандидатскую. БОРОЗДИН. У ученого нет права на халтуру, но у него есть право на ошибку. ВИКТОР. Ученый, только что защитивший докторскую, боится семи­ нара, которого жаждут его ученики. Логичен вопрос: ошибается он или?.. БОРОЗДИН. Или? ВИКТОР. Этот глагол и лишает Спичку разума. Спекулирует. На моде. На невежестве одних и корысти других. На осторожности. На тру­ сости. На глупости. А Спичка... Влетает Спичка — с тортиком. Швыряет тортик на стол. СПИЧКА. Ешьте, Даниил Тимофеевич! Вам прислано! Персонально. Б0Р0.3ДИН. Тебе, кажется, вынесли административное взыскание. СПИЧКА. И это только начало, Даниил Тимофеевич! БОРОЗДИН. Но так не спорят в науке! СПИЧКА. А разве мы имеем отношение к Науке? БОРОЗДИН. Доказательства! СПИЧКА. Потрудитесь прочесть хотя бы автореферат. БОРОЗДИН. У меня частная формула. СПИЧКА. Зато выводы общие. БОРОЗДИН. И что там — с моими расчетами? СПИЧКА. Только взгляните. Но напейтесь валерьянки сначала. Или коньяку. Что вам привычнее? БОРОЗДИН. Диссертация техническая. Расчет ничего принципиаль­ но нового не содержит. Я только помог ему обработать некоторые ре­ зультаты... (Бормоча и соображая на ходу, выходит.) Доказательства... Нужны доказательства... СПИЧКА. Вить! Танька с Агашкиным... Как ты думаешь, у них да­ леко зашло? ВИКТОР. Спросил бы у нее. Давай к семинару готовиться. СПИЧКА. Она ведь думает, дура, что я — из-за ревности! ВИКТОР. А ты — нет? С ц е н а в о с ь м а я Квартира Агашкиных. Агашкин и Чилимов за журнальным столиком потягивают конья­ чок. Неторопливо, смакуя каждый глоток. ЧИЛИМОВ. Удалось здоровье сохранить — и годы не значат ничего, АГАШКИН . Раз об этом говоришь, годы себя дают знать. ЧИЛИМОВ. Не столько годы, сколько опыт. Опыт как соль. Нет его— тошнотворно, слишком много— солоно. Где оно, победительное чувство полноты и радости бытия? АГАШКИН . Не понимаю, Паша. Я где-то читал, что к пятидесяти годам все мужчины — победители, побежденные уже ушли из жизни. Входит Елена — с чайным подносом. ЕЛЕНА . Не верь ему, Паша. Он ничего не читает, кроме газет. Да и тем предпочитает радиообзоры. Это я тебе, Игорь, читала. Сельвинский. «Побежденные к этому времени уходят из круга жизни. Пятьдесят лет — это ум, насыщенный глубинным знанием человеческой природы, это воля, несокрушимая, но и гибкая, это чувства, где отвага сочетается с осторожностью, беспощадность с нежностью». ЧИЛИМОВ. Блестяще!.. Лена, почему я тебя отдал Агашкину? Ж и ­ ла бы со мной в столице... ЕЛЕНА . Если мне не изменяет память, я сама ему отдалась. А сто­ лица без меня не полна?