Сибирские огни, 1988, № 12

искусства, каковой пока что работает на аншлагах. Филармонией и лекторием (а так­ же сотрудничеством в местном органе «Со­ ветская Сибирь», где приходится иногда пописывать рецензии) деятельность моя ог­ раничивается. Научную работу вести нель­ зя — нет книг. Педагогическую тоже нель­ зя: нет гуманитарных и искусствоведческих учебных заведений. От нечего делать прихо­ дится изучать по английскому самоучителю японский язык — без особенного интереса и успеха — и почитывать полные собрания со­ чинений Шелгунова, Засодимского, Терпи- горева, Будишева и прочих титанов великой отечественной литературы...» В этом письме есть фраза, которая бук­ вально потрясает: в сложных условиях эва­ куации, осушествляя художественное руко­ водство филармонией, будучи заведующим художественной частью Пушкинского теат­ ра, который приехал в Новосибирск тем же эшелоном, что и филармония, и давал спектакли в здании театра «Красный факел», ведя огромную лекторскую работу с самых первых недель, успевая писать рецензии на драматические спектакли, Иван Иванович жалуется, что ему «нечего делать»! И это — вовсе не поза. Как только предостави­ лась возможность, когда в Новосибирск из Томска перебрался Ленинградский теат­ ральный институт, Соллертинский начал преподавательскую деятельность, занял должность заведующего кафедрой искусст­ воведения. А пока каждый день, как на службу, ходил в Новосибирскую публичную библиотеку, благо помещалась она в одном помещении с филармонией. В. В. Ластов- ская, работавшая тогда в библиотеке, вспо­ минает, что Иван Иванович делал множе­ ство заказов на книги и терпеливо ждал, пока сотрудники смогут его обслужить в порядке общей очереди. Понимая, насколь­ ко дорого его время, в библиотеке очень скоро устроили ему свободный доступ к фондам и поставили в книгохранилище отдельный столик, за которым он мог спокойно работать. Молодых сотрудниц библиотеки удивляло, что с тех пор он к ним никогда не обращался: его не затруд­ няли поиски книг, не требовались консуль­ тации. Он сразу подходил к нужной полке и брал требуемый том, то есть ориентиро­ вался в фондах совершенно свободно. Из оживленной переписки с Шостакови­ чем Иван Иванович знает практически все о его жизни в Куйбышеве. Шостакович к этому времени заканчивает Седьмую симфо­ нию и мечтает услышать ее в исполнении любимого оркестра под управлением Мра- винского. Мечтает встретиться с другом, без которого тоже отчаянно скучает. Это желание композитора осуществилось в июне 1942 года. К приезду Шостаковича Соллер­ тинский поместил в газете «Советская Си­ бирь» статью, которая знакомила новоси­ бирцев с автором Ленинградской симфонии, намеченной к исполнению в первых числах июля. В небольшой газетной заметке. Иван Иванович сумел не только обрисовать твор­ чество замечательного композитора, но и воспользоваться случаем, чтобы впервые упомянуть в печати о нигде еще не звучав­ шей тогда Четвертой симфонии. В заклю­ чение автор писал: «Седьмая симфония со­ чинялась в городе Ленина во время воздуш­ ных тревог и канонады, под грохот ам а- бомб и зенитных орудий. Принципиальное значение этого великого музыкального про- изведения не может быть недооценено. Это, по существу, первое монументальное произ­ ведение советского искусства, вызванное к жизни Отечественной войной. Через 10 дней новосибирцы смогут ознакомиться с ЭТОЙ потрясающей симфониеи. Это музыка, к ко­ торой могут быть обращены знаменитые слова Бетховена; «Она высекает искры ог­ ня из человеческих сердец». Статья Соллертинского «Седьмая симфо­ ния Шостаковича» появилась в той же га­ зете после концерта. Рядом с ней была по­ мещена подборка высказываний слушателей. Среди них оказались народный артист СССР Ю. Юрьев, член ЦК Компартии Испании И. Асеведо, секретарь Новосибирского об­ кома партии А. Эльман, Леонид Утесов. Вте они говорили о потрясающей силе воздей­ ствия музыки Шостаковича. Кстати, с Асеведо Иван Ивановиич до­ вольно часто общался: изгнанник, тоско­ вавший по родине, рад был случаю пого­ ворить на родном языке. Возможно, был знаком Соллертинский и с еще одним незау­ рядным жителем Новосибирска. В начале войны в Сибирь приехал живший ранее в Москве последний из легендарных париж­ ских коммунаров Адриен Лежен. В 1942 го­ ду он умер в Новосибирске, не дожив пяти лет до своего столетия. Закончилось довольно долгое, но все же недостаточно продолжительное для двух друзей, пребывание Шостаковича в Новоси­ бирске. И в их переписке появилась новая животрепещущая проблема: композитор мечтает переехать в Новосибирск. Ведь здесь рядом будет друг, без которого так плохо, а кроме того, и музыкальная жизнь этого города значительно богаче, чем куй­ бышевская. «Симфонической жизни Куй­ бышеве сейчас нет,— пишет Дмитрий Дмит­ риевич в письме от 11 июля 1942 года. — До моего приезда из Новосибирска Само­ суд дважды собирался поставить Шестую симфонию, но это не состоялось. Во-первых, не было нотного материала, во-вторых, его вызвали в Москву. Так что когда я приехал, то симфония (6-я) не состоялась. Не бу­ дет играться также и 7-я симфония. Очевид­ но, концерты состоятся осенью. Насчет мое­ го переезда в Новосибирск: пока боюсь об этом думать, т. к. тащить столь многочис­ ленную семью, как моя, довольно трудно. Но переехать страшно хочется. Хочется слу­ шать музыку и встречаться с тобой и Сви­ ридовым...» Действительно, переезд представлял ко­ лоссальные трудности: кроме жены, детей и помощницы по хозяйству с композитором были его тесть и теща, а в прежней кварти­ ре, из которой он недавно переехал в бОлее просторную, остались мать и сестра с сы­ ном: их он тоже не мог бросить... Уст­ роиться в Новосибирске вдесятером было крайне трудно. Соллертинский, судя по дальнейшей переписке, предпринимал кое- какие шаги. Во всяком случае, перспекти­ вы переезда Шостаковича в Сибирь еще несколько месяцев обсуждались весьма серь­ езно. Однако потом от этой мысли друзья отказались: «6.ХП. 1942. Куйбышев. Д о ­ рогой Иван Иванович. Вчера я вернулся из Москвы, куда ездил для участия в анти­ фашистском митинге работников искусств. Вернувшись, нашел твою открытку. Я ду