Сибирские огни, 1988, № 11

застилает холодный песок скорби. В дру­ гие стороны я уже не гляжу, потому что мир пуст и племя мое сжег Огонь Неба. Я из рода Больших Ящериц. Мой отец обегал землю от края до края за одну ночь. Моя меть нарожала детей больше, чем есть пальцев на моих руках и ногах, на твоих руках и ногах. Мой дед пел пес­ ни, пока не пришел белый человек... Шмидт: — Сизый Кактус, нельзя ли по­ короче? Сизый Кактус: — Пусть коротко говорят белые люди. Мой дед никогда не говорил коротко. Мы были здесь всегда. Мы были здесь, когда тамагавк, брошенный рукой ребенка, высекал на Луне огонь, от которо­ го мы разводили костры. Кенгуру прыгали тогда на одной ноге и прыгали выше, чем теперь. Мы были и тогда, когда Пришель­ цы оставили нам священный сосуд... Шмидт: — Сизый Кактус, нельзя ли по­ короче! Сизый Кактус: — Быстро несет яйца только птица куку. Но я уважу тебя, белый человек, и скажу совсем коротко. Это бу­ дет моя последняя песня. Сначала он был маленький, как яйцо птицы куку. Потом он стал желтый, сперва же он был красный. Он ревел, как ветер, и брызгал огнем. Ша­ лаши наши вспыхнули, как сухие листья, из которых вьет гнезда птица куку. И ни­ кто не успел уйти. Я бежал за кенгуру. Это была жирная самка, и я догнал ее. Потом в моей голове закипела вода. Я упал в черную яму, и у той ямы не было дна. А когда вода в моей голове сдела­ лась совсем холодной, как ручей у озера, где много птицы куку, я увидел, что день стал ночью и песок блестел, как зеркало белого человека. Я съел кенгуру и упал опять. Шмидт: — Я понял, что ты был не так уж и далеко от эпицентра, Сизый Кактус? Сизый Кактус: — Белый человек, дай мне огненной воды и я спою тебе песню Больших Ящериц! В красном уголке зашумели. Кто-то с заднего ряда крикнул: — Дал он ему выпить или нет? — Вопросы потом, товарищи, — сказал кандидат Мотин. Петр Сисимов добавил: — Тут для мировой науки загвоздка, а ты, понимаешь, с выпивкой лезешь! Товарищ на заднем ряду несколько сро­ бел, но все же сбивчиво изложил мысль в том духе, что у Кактуса кипела душа, а Шмидт, представитель пошлой буржуазной интеллигенции, нагло зажал пузырь. Мотин в третий раз уронил очки. Подо­ брал их уже мастер «золотые руки» Илья Васильевич Меренюк, поскольку Петр Си­ симов, увлеченный короткой дискуссией насчет буржуазной интеллигенции, прозе­ вал момент. Илья же Васильевич прежде, чем вернуть вещь хозяину, долго рассма­ тривал очки на свет, пытаясь разобраться, отчего же они не бьются? Но разобраться не успел; лектор подступил к третьему факту. — Итак, факт третий... — лектор погасил голос до интимного шепота. — В офици­ альной печати этого не было и не будет. Но за достоверность ручаюсь, потому что экспедиция, о которой пойдет речь, орга­ низовывалась в свое время по просьбе на­ шего института. Лето 1976 года. Место действия — река Чуня в Сибири. Два гео­ лога — техник Евсей Гурьевич Ноздрин, 1940 года рождения, его напарник испы­ танный друг Сил Силыч Кротов, 1929 года рождения, разнорабочий, направились по маршруту и регулярно поддерживали ра­ диосвязь с конторой геолого-разведочной экспедиции. Связь с ними прервалась 21 августа. Через неделю группа спасателей, высаженных на вертолете, нашла пустую палатку, две удочки с искусственными мушками кустарного производства, дыря­ вое ведро, резиновый сапог с правой ноги Ноздрина, подержанную брезентовую вер- хонку с левой руки разнорабочего Крото­ ва. Чуть поодаль, возле погасшего костри­ ща, была найдена тетрадь, запакованная в жестяную банку из-под тушенки. Что же прочитали в скорбном молчании спасате­ ли? 11 августа. Пишу эти строки у костра. Ночь сегодня необыкновенная. Луна не двигается. 20 августа. Луна не ушла и днем. Она все ниже и все больше. Мимо, не пугаясь нас, прет куда-то сохатый, бежит зверь и поьйельче. Бежит куда-то все живое. Жар­ ко. 21 августа. Луна все ниже. Сил Силыч потерял рукавицу и говорит мне; это не луна, это атомная бомба. Я смеюсь над ним, но на душе муторно. Отказала рация, прохудилось ведро. 22 августа. Нам не уйти. Поздно. Теперь знаю наверняка: над нами — космический корабль. Пробовали бежать, но необъяс­ нимая сила толкает нас назад, кто-то шеп­ чет странным шепотом: «Сиди и жди, гражданин Земли». 23 августа. Они шепчут; «Мы пришли за вами». Если рассудить по совести, то за­ чем мы им? Я, правда, имею среднетехни­ ческое образование. А Сил Силыч? Что он им даст? Разве что материться научит. 24 августа. Они сказали: «Придем за ва­ ми завтра». Сил Силыч в большом рас­ стройстве и все спрашивает меня; за что? Пора прощаться с семьей и друзьями. Же­ на моя. Маня! Я ухожу от тебя, может, надолго, может, и навсегда. Моя судьба в руках пришельцев с других планет. Маня, я тебя когда и обижал, но ты меня прости; я горячий, но и добрый в существе своем. Детям передай привет. Трехколенное не­ мецкое удилище Семену Дерюгину не от­ давай — зажмет, а я могу и вернуться. За деньгами сходи к главному бухгалтеру конторы, он человек порядочный и тебя поймет. В кассе мне кое-что причитается. На эти деньги купи с десяток билетов «Спортлото». Повезет — «Волгу» отхва­ тишь. Они идут! Сил Силыч говорит; похо­ жи на лошадей. Я с ним лично не согла­ сен... Вторую часть своей лекции кандидат наук Иван Филимонович Мотин всецело посвятил разоблачению мифа о летающих тарелках. Он чертил на доске схемы пре­ ломления лучей, создающих оптический обман. Так, в штате Кентукки Джек Регби принял за летающую тарелку газету «Нью-