Сибирские огни, 1988, № 11

в этот день у входа на колокольню было шумно. Семендюковские женшины толпой загородили вход и старались не пропускать на звон ­ ницу незнакомых людей с веревками, с молотками, с клещ ами и с д р у ­ гими орудиями истязания и казни. Но приговор есть приговор, хотя бы он был несправедлив или д аж е преступен. Люди с веревками в конце концов зашли на звонницу, а дверь заперли изнутри, чтобы никто уж больше не мешал им. Д альнейш ее было похоже на страшный сон. Минутное злорадство нашего колокольчика, что троим им ни за что не справиться с медной громадиной в двести семьдесят пудов, развеялось очень быстро. Каз- нители были мастера. Они укрепили какие-то колеса и колесики, про­ дели через них веревки, под колокол подложили наклонные скользкие бревна, окно у звонницы выщербили ломами, иначе не про­ лезть бы широкому, статному красавцу-колоколу. К полудню, когда солнце перешло к проему западного окна, колокол опустился на бревна и соскользнул вниз. Во время полета он перевер­ нулся и ударился о землю своими глухими проушинами, прободав зем ­ лю более, чем на полметра. Но он не раскололся. Тогда стали кидать на него двухпудовую гирю, привязанную к веревке. Гиря била о края ко­ локола, откалы вая от него куски, серебрящиеся на изломе. Била она и по тонкой красивой вязи, говорящей о том, что колокол пожертвован крестьянам села Семендюкова Тимофеем Васильевичем Красненковым. С мелюзгой, то есть, как бы с колокольными детишками, расправить­ ся было легче. Брали в руки (словно ребеночка за ногу) и отш вырива­ ли подальше от окна звонницы. Описав дугу и успевая жалостно блям- кнуть, колокольчики шлепались на землю. Д ва из шести ударились о большой колокол и раскололись пополам, один упал на землю краем и тоже раскололся. У нашего колокола заш лась душа, когда замахнулись им над бездной, потом засвистало в ушах. Мир голубой и зеленый с красным солнышком посередине закувыркался, закружился, потом ср а ­ зу наступила темень и немота. И з уцелевших от падения колокольчиков вырывали тяж елы е кова­ ные языки, чтобы не везти до железной дороги лишнего груза, а сами колокола стали крушить тяжелой кузнечной кувалдой. Дошел черед и до того, за судьбой которого мы следим и приключения которого, как оказалось впоследствии, не кончились на падении с колокольни. П равда, и у него уж отняли язык и над ним уже замахнулись ку­ валдой, как вдруг раздался разумный и трезвый голос: — Послушайте, люди хорошие, не разбивайте этот колокольчик, отдайте его нам, в колхоз. Мы вот из соседней деревеньки. Должны ведь мы во что-нибудь звонить, н ар яж ая людей на работу. И с работы тоже. Или коснется дело — пожар. — О чем вы думали раньше? Можно было бы оставить язык. — Ничего. Мы язык-то привяжем веревочкой, а колокол повесим на столб посреди деревни. — Т а к и быть, берите. П вот колокол снова повис над землей, правда, не так высоко, как прежде. Едва-едва возвышался он над крышами домов, а над деревья­ ми не возвышался вовсе. Д еревенька была небольшая, в один порядок — четырнадцать крестьянских хозяйств. Правда, растянулась по бере­ гу оврага чуть ли не на полкилометра. Приходилось кричать довольно громко, чтобы услышали в последних домах. Надо ли считать, что колоколу повезло? Или уж лучше бы вместе со всеми? С какой стороны взглянуть. Одни считают: «лучше быть ж и ­ вой собакой, чем мертвым львом». Другие убеждены: «лучше умереть стоя, чем жить на коленях». Но мог ли пожаловаться наш знакомец? Он остался один на всю округу — настоящий колокол. И з других дере­ вень доносилсь удары либо в тупой безмозглый рельс, либо и вовсе в жалкий лемех от плуга. А он хоть и с привязанным веревочкой языком — настоящий бронзовый колокол,-старинного времени, подлинного литья.