Сибирские огни, 1988, № 11

— Значит, в письменных комментариях к неожиданного хода гроссмейстера стояли бы все-таки три во рос ных, а не восклицательных знака? ^ ^ о п„ Но на этот вопрос мне никто не ответил. Возможно, они подумали что я заговорил о другом, а возможно, отнесли эту фразу за счет нерв ного и психологического переутомления, которое досталось в это день каждому из нас. — Послушай, Коля! А все-таки об этом дне останется 0 ^ » Я что-то не видел, что ты отдал старику фарфоровую - Д а , но я выбросил ее в урну вместе с горохом. Она была в это.\ свертке. Вы же сами сказали — выбросить... К ак ни странно, эта мелочь, эта досадная Колина промашка (впро- чем, тоже от перенапряжения) теперь, в автобусе, задни ь р чила меня больше, чем весь предыдущий день. 1975 г. КОЛОКОЛ Когда он появился на свет, его положили на весы. Р уравнивали пузатенькие чугунные гирьки, пока носики в лись друг против друга. Тогда один мастер взял ’ „^„пчятп стальные штампики и на ровном месте, чуть повыше главного узорчато го пояска, высек: «I п 19 ф 4». Это означало, что у н о в о р о ж д е н т о г у д а пуд, девятнадцать с четвертью, то есть, короче говоря, без малост ^— Л адно получился, шельмеп,— ласково похлопал мастер новорож денного. — Каков-то будет на голос? Что-то тяж елое подцепили к новорожденному, приподняли его на/ землей, и вдруг он неожиданно для самого себя внятно и звонко крик нул. Голос оказался чистый, радостный, с нежным отзвуком серебра Он долго не хотел гаснуть, все звенел потихоньку в воздухе. Когда | слышно стало на отдалении, мастер подставил ухо к самому краю что-то, значит, слышал, потому что загадочно и довольно улыбался Когда мастер ничего уж не слышал, сам-то крикнувшии знал, что все ещ/ он звучит, все еще дрожит невидимой, неслышной музыкальной дро жью его возмущенное тяжелым железным ударом литое, звонкое су щество. — Ну вот. Теперь ты колокол по всей форме. А без языка куды ж Без языка, ты, брат, одна форма. Нет, ты должен звенеть, т а к а я тво/ судьба. Звенеть, и чтобы радовались тебе люди. После этих самых первых явственных впечатлений идет некоторы! провал, до тех самых пор, пока не укрепили колокол на крепкой дубо вой перекладине. Вспоминается как сквозь сон, что куда-то его доли везли на телеге, укрывши душистым сеном. Тарахтела и поскрипывал/ телега, отфыркивалась лошадь, временами жесткая ладонь просовы валась в сено и щупала крутые бронзовые бока, как бы ж елая удосто вериться, что колокол тут, на месте. Кованое железо просовывали в литые заушины, затягивали , клепал/ И пока возились со всем этим, кряхтя и переговариваясь,^ новичок уз нал, что вещают его на место старого колокола, который треснул о чрезмерного усердия подвыпившего звонаря во время утреннего пас хального трезвона. Потом люди ушли, и новичок впервые спокойно огляделся. Прежд всего, ему захотелось зажмуриться — такой синью и далью пахнул со всех сторон, таким светлым голубым сквознячком потянуло из-з дальнего белого облака. Колокольнл, высокая сама по сёбе, стояла к тому же на холме, та