Сибирские огни, 1988, № 11

— С лава,— сказали нам трое мужчин в лесу, проходя мимо нас. — Слава,— откликнулись мы этим мужчинам. Распределение обязанностей в доме между хозяйкой и хозяином бы­ ло таково. Юлия Антоновна без умолку рассказы вала что-нибудь, от­ влекаясь от рассказа время от времени, чтобы похлопотать около пли­ ты и вообще по хозяйству. Галицкий же беспрерывно крутил мясоруб­ ку, мыл кишки, смешивал фарш , набивал кишки фаршем, отвлекаясь время от времени, чтобы произнести две-три замедленных фразы . Кормили они от души. Я едва вылезал и з-за стола. Но все было настолько вкусно, что через неколько часов оказывалось возможным вновь сесть за стол, за горячие домашние колбасы и вельды за см ета­ ну, больше похол<ую на масло, за вареники с черникой или капустой, за куриное мясо, за суп из протертых помидоров,^ за грибы, сваренные в виде супа в см.зтане, за клубнику со сметаной, за чернику с молоком, за черешню. Д а еще сверх того, за сдобные калачи. Я должен представить моих молодых спутников Ко^по и Лёлю. Ко­ л я — уроженец Самбора. Здесь живут его мать и брат. Он-то и затащил нас с Лёлей в эти места. Сначала, зная мои собирательские наклонности, он привозил то обломок деревянной скульптуры, то писанную на холсте, а то еще грозился привезти какой-то бархатный польский штандарт с вышитым на нем (золотой парчой по вишневому бархату) польским одноглавым орлом и с «Маткой боскои Ченстохов- ской» — на другой стороне. По образованию Коля - музыкант (учился в «Гнесинке»), а теперь работает на радио. Непостижимым образом знаком (и вхож в дома) с большим кругом известных музыкантов, певцов, артистов. Собирает и обрабатывает старинные галицейские песни. Написал книгу о 1 алине Улановой, заставив ее сначала рассказать перед магнитофоном все, что она думает о балете. Эту книгу я помогаю ему напечатать в журна- ле. Л ёля — высокая, красивая москвичка, окончившая МГУ (филфак) год назад. По типу своей красоты она ближе всего к купринскои Олесе, На нее оборачиваются на улицах. Теперь, когда более или менее ясно, кто мы и где мы находимся, можно приступить к изложению события, не произойди которое, нечего было бы браться за перо, чтобы описывать свои впечатления о СамОоре. Кому нужна оправа без камня, а картинная рама без холста. II Хорошо помню, с какой неудачи начался этот день. Коля повел нас к некоей пани Левицкой смотреть тот самый бархатный польский ш тан­ дарт, заверяя, что пани Левицкая нам его продаст. Пройдя запущенным, душным от запаха сырой земли садом, мы по­ стучались на крыльце деревянного, серого, обветшалого дома и в окно выглянула девяностолетняя пани Левицкая, на вид которой нельзя было бы дать больше семидесяти. Она была в бигуди. Живо и даж е кокет­ ливо играя глазами, она долго тараторила с Колей на чистом польском, и я сумел понять, что нам не только не покажут никакого штандарта, но и не пригласят зайти в дом; Вообще выходило, что у нее штандарта нет и даж е и не было, тогда как всем известно в Самборе, в какой именно день пани Левицкая вывешивает свою реликвию на просушку. Откровенная лож ь старухи возмутила Колю, и он долго ее ругал, пока мы шли до вокзала. А на вокзал мы шли затем, чтобы взять такси и съездить за тридцать километров на место бывшего родового имения воеводы Мнишка. — Такси отпускать не будем. — Проклятая пани Левицкая. Я же сам видел этот штандарт. Я же видел, как она проветривает его по большим праздникам. — Почему ты ее ругаешь? Если он ей дорог и если это ее идея...