Сибирские огни, 1988, № 11

Вихрастый на галерке перестал вертеть­ ся и поднял руку, как на уроке — хотел что-то спросить, на парнишку зашикали учителя, но Илья Васильевич снял очки, протер их платочком и кивнул: — Слушаю тебя, внучок? — Правильно или нет утверждает наука, что, например, дерево, которое пилят или рубят, вроде бы плачет и подает в радиусе нескольких метров сигналы бедствия? — Я не ученый, внучок. Как тебя зовут- то? Коля. Николай, значит. Пусть наука ут­ верждает или отрицает, а я скажу: должно дерево плакать — ведь оно живое. Мы, то есть старшее поколение, совершили нема­ ло ошибок по линии, значит, охраны сре­ ды, а не все нам должно проститься, но нам некогда было особо-то назад глядеть, за спину себе: нам надо было вас накор­ мить, вырастить, да от арага оборониться... Илья Васильевич Меренюк таким вот ма­ нером провел в Доме пионеров больше двух часов. В итоге, по предложению вихрастого Кольки, был создан Совет пионеров Пролетарского района по охране окружающей среды. Илья Васильевич единогласно был назван его почетным председателем. Старику повязали на грудь красный галстук и нригласили через два дня пожаловать на учредительное заседа­ ние Совета. На троллейбусной остановке Илью Ва­ сильевича нагнал кандидат наук Мотин, под мышкой у него был туго набитый портфель, держался он несколько смущенно. — Извините вы меня, ради бога! — ска­ зал Мотин и поклонился. — Не удержусь, чтобы не поблагодарить вас за теплое и живое слово. Я отпросился и — за вами. Я подумал; мне необыкновенно повезло и я не должен упускать своего шанса — очень нужно побеседовать с вами. Очень нужно! Я, может, несколько дерзок и са­ монадеян, уважаемый Илья Васильевич, но хочу предложить вам тотчас же заглянуть ко мне, я тут неподалеку живу, я холостя­ кую — семья моя отдыхает. — Я тоже не так уж далеко живу, — ответил нерешительно Меренюк. — Стару­ ха моя насчет закуски — мастерица... — Что ж, я привык старшим подчиняться. Во дворе кандидат наук Мотин первым делом, конечно, запнулся о сейф и рухнул в яму, при том умудрился удержать порт­ фель на вытянутых руках. Мотин не повре­ дился, лишь испачкал брюки и сронил с йо- са очки. Илья Васильевич принес из дома фонарик; очки нашлись в целом виде и гость тут же с необыкновенной живостью заинтересовался железным ящиком. Мере­ нюк вынужден был объяснить, перемежая речь туманными отступлениями и кашлем: ящик, мол, уникальный, ключ от него по­ терян, ну и попросили люди, чтобы Илья Васильевич помог горю. Привезли эту тя­ жесть без спросу и предварительного уговора, поэтому Илья Васильевич вгоря­ чах решил сейф этот похоронить. Мотин активно запротестовал: _ Откажите его, пожалуйста, нашему институту, прошу вас! Мы заключим с ва­ ми трудовое соглашение, вы замок отла­ дите и очень этим обяжете нас, меня лич- но если хотите! Дарья Семеновна при виде прилично одетого человека в очках, выглядывающе­ го из-за спины супруга, шибко испугалась, подумав, что явился доктор. «Сейчас о6- смотрит, — мелькнуло в голове старухи. — Обстукает и заберет!» _ — Это Дарья, знакомый мои — Иван Филимонович, - объяснил Меренюк. — Он по научной части занимается. Ты на веранде стол накрой, душно в горнице-то. У старухи отлегло от сердца, и она сно­ ровисто загоношилась по хозяйству. Меренюк наказал кандидату чувствовать себя как дома и отлучился — у него воз­ никло неопределенное желание заглянуть в банешку и попроведовать медный таз. Посудина лежала на верстаке. Илья Ва­ сильевич включил свет. Таз не двигался, по нему, если присмотреться, точно мурашки, бегали фиолетовые огоньки. — Живой?! — Меренюк облегченно вздохнул. — Виноватиться пришел, греховодник? — спросил таз. — Закопать хотел меня. — Хотел! А что мне делать прикажешь? Втравил, понимаешь, в историю и лежишь себе. Как самочувствие-то? — Прекрасно. Скоро расстанемся, дед. — Как это расстанемся? Сгоряча это я, прости уж. — Завтра или послезавтра расстанемся. — Я уж привыкать к тебе начал. По ду­ шам мы так и не поговорили, не предста­ вился ты мне, товарищ! Кто таков? — Подойди ближе. Меренюк на цыпочках подошел к само­ му верстаку, дышал он сильно, с присви­ стом — волновался. Таз приподнялся над досками, осветясь голубым огнем, из него громко стукнув­ шись о какую-то железку, упала черная коробочка, напоминающая собой пудре­ ницу. — Возьми. Нужен буду, вызовешь, там кнопка есть. — Спасибочка. Я вот еще что... Я чело­ века привел, хороший такой мужчина, так могу я про тебя ему сказать? — Расскажи. Сюда не води, я сильно занят. У меня все. Меренюк сунул теплую коробочку в кар­ ман и потоптался у порога. — Пообщаться бы... — Некогда. У меня все. Илья Васильевич запнулся за сейф и, стоная, повалился в яму. Он долго отряхи­ вался и с опаской глядел в сторону бани. Но таз молчал таинственно и обидно. ( О к о н ч а н и е с л е д у е т )