Сибирские огни, 1988, № 10

Что спрятать пытается лист осенний, ' Сворачиваясь кульком? Лета теплинки Иль свою пожелтевшую кожу? Что в этом? Последней надежды бессилье Или Кокетство невольное Обреченного? Так женщина, идущая топиться. Теряя дно. На цыпочки встает. ПЕСЕНКА ПОЭТА-ФАТАЛИСТА Удачи, тем паче отдачи, не ждем. Затянуты в графы и грифы. По склонам скользящим изящно ползем. Идейные внуки Сизифа. А помнишь, когда-то я был окрылен? Но все эти клятые годы Поэтами правит великий закон Летящего вниз бутерброда. Да, время меняется! Время—вперед! Таланты нужнее подлиз. Но снова на землю летит бутерброд Сливочным бутером вниз. Константин АФАНАСЬЕВ Надышаться бы осенью так, чтоб хватило на долгую зиму. Сохранить в себе прелую грусть отшуршавшей листвы. И, на травах настоянный запах, зимой уносимый, Не отдать холодам, задержать, отогреть, не забыть. Но костры из увядших цветов, потерявших названья. Горьковатым дымком застилают дорогу назад. На окне моем кисти рябины в прозрачном стакане. Это все, горстка ягод и снег белизной по глазам. Я ухожу в сентябрь, я ухожу надолго. Может, вернусь, а может,— стану сухим листом. Я не умру, не бойтесь, просто пройду околком. Просто расстанусь с зимней замершей суетой. Я ухожу в озера с желтыми островами. Их черноглубь прозрачна, как облетевший лес. Медленно по тропинке, путаной, словно память, Выйду к реке послушать рыб полусонный плеск. Я ухожу от снега. Осень добрей и строже. К бледным увядшим травам, к инею по утрам. Я ухожу в сентябрь, вы остаетесь, что же, Кончится август, снова меня найдете там. Ни цветов, ни оттенков, сплошная стальная пустыня, Я до дрожи в коленях боюсь не пройти этот путь. Я не знаю, что ждет меня там, кроме загнанных линий, Сквозь которые потом пропахшие ветры ползут. Занесенные пылью, упавшие прядями тропы, И иссохшие крылья деревьев без тени дистцы^ По ночам надоевших песков нескончаемый шёпот И сухая гортань, не способная даже завытш .■