Сибирские огни, 1988, № 10

Будет он пасти оленей. А в геологи потянет Нгадьеей-нго! Коль его, Из реки добудет нельму, В холода кисья натянет. Нгадьеей-нго1 Нгадьеей-нго1 О ЧЕМ КУКУЕТ КУКУШКА — у кого глаза зоркие, у кого уши чуткие, у кого руки ловкие, у ко­ го ноги быстрые? Кто бы сел возле меня, чтоб слушать сказку, которую сказывала давным-давно моя бабушка? — Я, бабушка! Подожди, бабушка! Бегу, бабушка! Хылу отбросил недоделанный полоз для нарточки, отложил дедов­ ский нож, вскочил, прошуршав босыми ногами по пересохшей на солнце древесной стружке, дернул одной рукой штанишки, другой ловко и быстро махнул под носом, громко швыркнув, и с разбега плюхнулся возле бабушки на нагретый знойным днем кусок брезента. Бабушка медленно перебирала пальцами узор на подоле, и глядела куда-то вдаль за озеро. В морщинистых уголках ее губ ютилась непри­ метная глазу, ощутимая только чутьем, лукавая хитринка. На миг она представила, что когда-то и сама была бойкой маленькой девочкой. По­ том она улыбнулась какой-то другой своей мысли и начала: — Давным-давно в жаркий день, такой же жаркий, как сегодня, на берегу нашего живуна, только далеко-далеко в верховье, жила в бере­ стяном чуме ленивая девочка с красивой мамой. — А они пасли оленей? — У них, конечно, как и у нас, наверное, были олени, но сказка не об этом. Слушай!.. Итак, был знойный, как сегодня, день. Девочка кача­ ла в берестяной люльке тряпичную куклу и напевала усыпительную пе­ сенку. Мать была занята шитьем. На коленях у нее лежал недошитый тянт для дочери, а на том тянтку — доска, на которой острым ножичком вырезала из меха нарядный орнамент «заячьи ушки». Умелые руки жен­ щины работали ловко, а крайний большой палец прижимал к соседнему проворную иголку с жилкой. Но вдруг стала распаляться в ней жажда. «Доченька, во рту пересыхает, принеси попить». «Ага...» — не подняв головы, отозвалась дочь, но продолжала зани­ маться своим делом. «Доченька, игла меня не слушается, жажда томит, сбегай за водой». «Ага, сейчас...» — откликнулась ленивая дочь, но опять не сдвину­ лась с места. И вдруг что-то странное и непонятное стало твориться с мамой. «Доченька, руки твои проворны, ноги твои быстры, а я не могу тянт­ ку отложить — хвоинки к нему пристанут, пылью покроется, принеси речной воды, что-то горло мое сужается, что-то руки мои укорачивают­ ся». «Погоди, мамочка...» «Доченька, что-то туловище мое сжимается, что-то лицо мое сокра­ щается, что-то ноги мои тонкими делаются, что-то язык мой дрожит, принеси мне любой воды, хоть из речки, хоть из озера». Бабушка вздохнула, достала костяную табакерку, ловко сунула в рот указательным пальцем порцию крепкого табака, неторопливо вытерла сначала ладонью, а потом пальцем уголки губ, стряхнула с подола обро­ ненные крупицы и продолжала; — А непослушная девочка молча перепеленывала тряпичную куклу, которая была сухая, которая не умела плакать, которая никогда не хо­ тела есть и пить. «Доченька, что-то руки мои пухом покрываются, что-то тело мое лег КИМ становится, губы мои в клюв превращаются, хкук... что-то в мыслях 33 2 Сибирские «гни № 10