Сибирские огни, 1988, № 10

— Что тут происходит? Мужичонка повернулся на голос. Кирилл узнал ханыгу, который ле­ жал с приятелем на солнцепеке. Молча, почесывая татуированного орла на костлявой груди, ханыга принялся бесцеремонно разглядывать Ки­ рилла. Так разглядывают бревно или случайно попавшую в руку железя ­ ку, раздумывая, можно ли ее использовать или вещь совсем никчемуш­ ная. Кирилл поспешил согнать с лица неуместную теперь улыбку. — Бугор, что ли?— бесцветным голосом спросил ханыга. Кирилл не сразу понял. Ханыга продолжал его разглядывать. «Ты еще в зубы загляни!»— раздраженно подумал Кирилл. — Ну я.— В левом ухе шумело. «Не вытряхнул воду!» — И что? Ханыга ощерил темные зубы, покивал понимающе, потом опустил го­ лову, разглядывая свои большие бледные ступни. Сквозь редкие сизые волосы у него просвечивала плешь. «Отвратный тип. Лет около сорока»,— прикинул Кирилл и ошибся. Ханыге было намного больше. Дряблая, темно-коричневого цвета кожа на лице выдавала в нем чифириста. Кириллу показалось, что они молчат очень долго. Один: с иссиня блед­ ными тощими ногами, нелепый в молодежной рубашке и трусах до ко­ лен, и другой: стройный, загорелый; литые мышцы, на которых красиво поблескивали капельки воды. Что-то неудобное было в этом затянувшемся молчании. Кирилл чув­ ствовал: ничего не делая, он упускает инициативу. И еще вода в ухе... Что этому типу нужно? Не наш, не из Городка — точно, тут таких не бы­ вает. — Так в чем, собственно...— Кирилл безуспешно поискал глазами Серёжу. — А покурим, старшой,— перебил ханыга и опять ухмыльнулся, мол, знаю я про тебя, парень, такое, чего ты и сам не .знаешь. Неприятная ухмылка.— Курево-то есть? — Сейчас. Курить он не хотел. Вообще курил редко, но пачку сигарет носил с собой всегда. Мало ли что. Он наклонился к одежде и понял: делает это очень уж быстро, тогда он помедлил и даже с ленцой достал пачку «ВТ» и спички, закурил сам и протянул пачку ханыге: — Держи. Тот тоже не спешил. Со смешанным чувством брезгливости и жалости Кирилл смотрел, как ханыга глубоко затягивается, отчего острый кадык двигается под морщинистой кожей, вынимает сигарету изо рта, держа ее большим и указательным пальцами, медленно, в несколько приемов вы­ пускает дым. От неловкого движения хрупкий бумажный цилиндрик ло­ мается. — Сломалась,— удивляется ханыга. — Возьми ещё.— Кирилл — само равнодушие — пожимает плечами. Тот опять лезет в пачку темными пальцами с грязными расплющен­ ными ногтями, долго копается,— несколько сигарет падают на песок. Наконец он выбрал сигарету. — Дорогие куришь,— не то одобрительно, не то с усмешкой сказал ханыга, пустил струю дыма поверх головы Кирилла, а пачку... сунул в карман своей рубашки. Кирилл промолчал. Д а и что говорить? Дяденька, отдайте пачку, это моя? Черт с ней, с пачкой, все равно Кирилл бы ее выбросил. А ханыга, с непонятной своей усмешечкой, вдруг шагнул к нему вплотную и дохнул перегаром: — А по роже хочешь, старшой? — За что? — стараясь сохранять невозмутимость, осведомился Ки­ рилл. — А просто так. Понял? В левом ухе тихонько щелкнуло и прохладной струйкой вытекла во­ да. Тягостное чувство сменилось веселым возбуждением. Этот тип просто