Сибирские огни, 1988, № 10

Три, пять, десять минут. — Да сколько можно?! — расстроилась Женька. Кирилл поднял обе руки вверх и вышел на середину шоссе. Визг тормозов, вопли шофера, его красноречивая жестикуляция, огромный КамАЗ остановился, за ним встали и другие машины. Ребята перешли дорогу. И только когда Кирилл освободил проезд, тронулась длинная вереница машин. Пустяки, думал он, сдерживая улыбку при виде восторженно распах­ нутых Женькиных глаз, просто «кое-что к вопросу о лидерах». Кирилл играл с девчонками в мяч. Они «мазали», поднимая брызги, запрокидывали головы и громко хохотали. Женька тоже смеялась, если не могла попасть по мячу, говорила «ого!», когда Кирилл высоко выпры­ гивал из воды. Аполлон и нимфы. Женька поймала мяч, глянула в сторону берега: — Что такое? Кирилл обернулся. Там, где лежала одежда, столпились школяры. «Не вовремя»,— почему-то подума'л Кирилл, а вслух сказал: — Не ходи, я сам.. Выбравшись на берег, Кирилл помедлил, прикидывая, что там у них происходит и как ему вести себя. Он двумя руками взъерошил волосы, чтобы не были такими мокрыми и гладкими, откинул со лба. Кирилл не стал скакать на одной ноге, вытряхивая воду из уха. Несолидно как-то. Да ведь они отношения выясняют! — догадался он и удивился, как эта мысль сразу не пришла ему в голову. Двое набычились, а остальные глазеют. Судя по тому, как задние напирают на передних, встают на цы­ почки и тянут шеи, процесс этот вступил в самую волнительную фазу — а вот как врежу! а попробуй! а попробую! За две недели Кирилл хорошо изучил своих подопечных и понимал: они достаточно взрослые, чтобы не пускать в ход кулаки, и все же мак­ сималисты, а значит, способны пустяковый конфликт довести до траги­ ческой развязки. Честно говоря, Кирилл и сам был не прочь посмотреть, чем это кончится. Не задачи же они там решают. «Обойдемся без нравоучений, повышенного тона и прочих изли­ шеств»,— решил он. Достаточно будет улыбнуться — школяры больше всего на свете боятся выглядеть смешными!— и пошутить. Что-нибудь про гладиаторские бои или дуэли. Внутри круга произошло какое-то движение. Круг раздался вширь. Вероятно там, в центре, надумали перейти от слов к делу. Кирилл приготовил снисходительную улыбку и направился к ребятам. Когда он со словами «ну-ка, ну-ка» тронул кого-то за плечо, ребята расступились; в центре круга стоял невзрачный мужичонка в завязанной узлом на животе цветастой рубашке и линялых сатиновых трусах, кото­ рые почему-то называют «семейными». Мужичонка бубнил что-то, цепко держа за локоть Серёжу Малышева, тихого скромного паренька с Кам­ чатки. Остальные молчали. «Позорище какое!» — подумал Кирилл. Тихоней он не любил — боло­ то потому и тихое, что болото! И уже начали ему рисоваться всякие ужасы вроде совета воспитателей, на котором придется объяснять, как это он, Кирилл, мог допустить такое... Пятно на всю школу... Премии, конечно, не видать. — ...Ты, чмо болотное, не молчи, когда тебя старшие спрашивают, понял? — не унимался мужичонка.— Тебя в школе этому учат? Ты отве­ чай, понял? Серёжа заметил Кирилла, улыбнулся виновато и вдруг резким дви­ жением сбросил руку мужичонки. Тот качнулся. Повыше локтя у Серё­ жи остались белые следы от пальцев.