Сибирские огни, 1988, № 10

Сергей БАНИН ЭТОТ ЗАГАДОЧНЫЙ, НЕОБЪЯСНИМЫЙ ПЛАТОНОВ... о худож ественном пространстве повестей « К о т л о в а н » и «Ю в ен и л ь н о е м о р е » В РЕМЯ определяет феномен х у д о ж ественного произведения — про веряет его на нетленность. Одни создания прекращают свое су ществование, становятся фактом истории литературы, другие продолж аю тся и по сей день н аходят отклик в сердцах и ум ах читателей, являя собой у ж е собы тие национальной культуры, ее достояние. Д о сих пор свеж а и удивительна «К а питанская дочка», осязаем о близок и ин тересен «Герой нашего времени», загадоч но привлекательны «Мертвые души», по р аж ает своим масш табом и глубиной ж из неописания «Война и мир», своим стран ным своеобразием «История одного горо да»... И уж е забыты, потеряны, очевид но навсегда, сотни и сотни некогда сущ е ствовавших повестей, романов, поэм... Р я д классический — это, по сути, ряд произведений-долгожителей. Чем ж е определяется скорое угасание популярных в свое время вещей, ярко о с ветивших когда-то на миг литературный небосклон (не говоря у ж е о тех, что ушли в небытие тихо, незаметно, так и не вспыхнув)? Что д а ет жизненную силу произведениям, миновавшим свою эпоху, плывущим теперь во времени от поколе ния к поколению? - Эти вопросы являются общими и веч ными вопросами искусства. И лю бое серьезное литературное исследование всег да (вольно или невольно) пытается отве тить на них. Очевидно, что лю бое произведение в м о мент своего появления на свет связано с современной ему действительностью (эпо хой) множ еством неосязаемы х нитей, ко торые содерж ат значения различных ка честв (литературные, философские, соци альные, политические и д р .). Оно откли кается,, опровергает, намекает, указывает на,.реаяьные лица, события, явления об- ьцественной ж изни. Этот ореол внешних 3)48н^»й — --своеобразная атмосф ера во круг произведения — во многом оп реде ляет эфф ект воздействия на читателя-со- временника, для которого многое в д ан ной атм осф ере понятно, узнаваемо, при- вычво, прочувствовано... П роходит время — связующ ие нити-значения обрываются, ореол тускнеет. Читатель следующ его по коления многих некогда важных, значи мых связей просто не зам ечает, не чувст вует, не сознает. М ож но предполагать, что у классиче ского (то есть ж изнеспособного) произве дения сохраняется некое изолированное ядро (сотканное не из внешних, но из иных — не обрывающихся — в н у т р е н н и х значений), противостоящ ее поэтому губительному влиянию времени, ядро, ко торое заключает в себе худож ественно воплощ енное самостоятельное эстетиче ское событие. Произведение ж е, не замк нутое внутрь себя, не имеющее п одобн о го ядра, вместе с утратой внешних связей теряет и свою ценность. П оэтом у столь недолговечны конъюнктурные веши, они безостовны — целиком находятся как бы вне себя, направлены исключительно во вне — на зл обу сегодняшней минуты. Однако что ж е это за ядро? М ож но ли оценить конкретнее его природу, его суть? Чтобы ответить на вопрос, необходим о, видимо, сначала уяснить ф орм у сущ ество, вания вообщ е ж изнеспособного х уд ож ест венного произведения. Воплощ енное в нем у ж е упомянутор сам остоятельное эстетическое событие есть, говоря другими словами, воспроизводимый' художественный мир (мир х удож н и к а), в котором в соответствии с его внутренни ми условиями преломилась, исказилась, отразилась окружавш ая автора истори чески определенная материальная и д ухов ная действительность. Мир этот реален, сущ ественно значим, как данность, •что подтверж дается фактом его безусловного влияния, воздействия на стороннее со зн а ние. Н о он нестабилен, подвиж ен. Его' объективно полного, незыблемогЪ; строго очерченного обр аза, очевидно,’ Не' сущ ест