Сибирские огни, 1988, № 10

вуго экономическую политику, когда и коммунисты «д ад ут разреьнение торго­ вать». А сам ое печальное содержится в малюсеньком абзаце: «То как П. К Л у б ­ ков, командуя партизанским ' отрядом, воевал против колчаковцев, обьцеизвест- но, и я на этом останавливаться не бу­ ду. Д л я нас сейчас важ н ее установить, в чем его вина перед Советской властью». К ому это — «нам»? П очему важнее имен­ но это? П оразительно, с каким упоением мы до сей поры держ им ся за врагов. Л у б ­ ков, как враг, очень дорог «хозяевам» конкретного эп и зода кузбасской истории, они никому не позволят посмотреть на нарисованную ими фигуру при другом све­ те. А ведь Л убк ов — наш, кузбасский, М елехов, его судьба могла бы послужить материалом не для «документальной» по­ вести и статьи-окрика, а для большого романа. «Х озяевам * биографий Л убк ова и Зы б­ ко не нужны романы, им дороги их вер­ сии, в которых чем «чернее» Лубков, тем «белее» Зыбко. П осмотрите, как меняются интонации В. Р удина, когда он переходит к Зыбко: «...тогдашний зав. Политбюро ВЧК по Мариинску, он ж е начальник М а­ риинской уездной милиции Зыбко, как и его подчиненные, в 1921 году в услови­ ях только что введенного нэпа и доп у­ щения частной инициативы продолжали проводить ту политику, которая диктова­ лась условиями граж данской войны и «военного коммунизма», не понимая, что в новых условиях эти способы борьбы не­ пригодны. З а это они были приговорены к разным мерам наказания, в том числе, и к расстрелу... Не утверж даю , что Зы б­ ко осуж ден необоснованно, хотя он себя виновным в трибунале не признал...» Странное отделение нравственности от государственности. Зыбко представлял в Мариинском у езд е государство. Совет­ скую власть, кому, как не ему, н еобходи­ м о было твердо знать, что законно, а что — преступление? И как понимать сло­ ва «в новых условиях эти способы борь­ бы непригодны»? В каких это условиях были пригодны грабежи и убийства мир­ ных жителей? И с кем борьба? — с вол- секретарем Юрием Наткиным или д ел о­ производителем волземотдела Владими­ ром Гольденбергом? Нет, «Мариинское дел о» не вполне ещ е ясно. П родолж ить разговор о портретной галерее в нашем общем семейном альбо­ ме помож ет потомственный крестьянин- пахарь, а п озж е строитель-кузнецкстрое- вец Г. Кабин. В от что он говорит: «В спо­ минаю двадцаты е, тридцаты е годы. С ран­ него детства имел я пристрастие к чте­ нию худож етвенной литературы. У нас на селе была хорош ая библиотека, но вот прислали нам невежественного и зба­ ча, который ее опечатал, объявив книги бурж уазны м наследием. Стал он прово­ дить культработу на свой салтык — пля­ сать в два притопа, в три прихлопа, на­ певая вулгарные частушки такого содер ­ жания: «И знасиловать девчонку мож ет каждый шкет, а ты попробуй стар у. шонку пятьдесят примерно лет». А у ме­ ня была потребность читать, и я отодрал заднюю стенку шкафа, выкрал Гончаро­ ва, Толстого, Писемского, Гоголя, П уш ­ кина, Л ерм онтова. Д ол ги е годы жил я с героями этих книг, они и д о сей поры со мной». А вот что писала своему сыну в К у з­ нецк мать Кабина все в те ж е тр идц а­ тые: «...Вот у ж е четыре месяца, как живем мы в колхозе, объединив все движ им ое имущ ество вплоть д о птицы. В конце марта страшный был п адеж . Птица, ов­ цы, телята погибли полностью. Тридцать дворов сослали, а пятьдесят не стали дож идаться, забили дом а и уехали на рудник. П осле «Головокружения от ус- цехов» (статья Сталина в «Правде». — Б. С.) нам отдали корову Красульку, которая уж е не ходила, да и не встава­ ла. Мы ее притащили всей семьей на ве­ ревках. Теперь она дает молоко. Куры, которых я спрятала в подполе, несутся, надо бы наседку посадить, но яйца все жировые — во всем селе нет ни одного петуха...» «...Пришла разнарядка сослать пять се­ мей, а ссылать некого. Нашли, конечно, н е­ благонадежны х, исключили из колхоза, со­ слали. Отец говорит: «Теперь наша оче­ редь, в следующ ую разнарядку». Исключи­ ли из колхоза Алексея Куприяновича. Мы, колхозники, страшно голодали, т. к. на трудодни ничего нет, а у Алексея Куприя­ новича пять золотых монет было, которые мать его дала «на зубки» при рождении внуков. Он их продал, купил муки, но не успела Александровна напечь блинов, как пришли с обыском и конфисковали все, д а ­ ж е блины. При обыске обнаружили ам бар­ ную книгу отца Алексея Куприяновича. Прочитали ее и пришли в уж а с — до ре­ волюции отец Алексея имел больше дохода, чем теперь имеет весь наш колхоз. Д а и чему удивляться, если председателем у нас тот, кто библиотеку опечатывал — Баж енов. Вот за отца-то и исключили Алек­ сея Куприяновича из колхоза. Конфискова­ ли все и отправили голым...» Сегодня мы узнали биографии Бухарина и Рыкова, хотя все еще стоит на книжных полках энциклопедический словарь, в ко­ тором нет ни того, ни другого имени. Как нет и статей «Берия», «Еж ов» — такое впечатление, что м еж д у соверш енно разны ­ ми этими людьми, м еж д у палачами и их жертвами был поставлен знак равенства. Удивительно — в словаре нашлось место таким монстрам, как Гитлер и Пиночет, своей ж е истории места не осталось. О д­ них, выходит, из справочного издания мы изгнали, как изгоняет со своего урока б ез­ дарный учитель нерадивого ученика, др у­ гого ж е, ничем не лучше, оставляем. Д а и что это за определение для истории — «лучше», «хуж е». Все — и ангелы света, и исчадия ада,— все ее дети, и без лю бого из них картина будет искаженной. Теперь мы знаем, что в очередное и зд а­ ние словаря включат и Бухарина, и Рыко­ ва, но кто вернет в семейные альбомы тех, кто попал под руку баж еновы х? Кто вер­ нет тому ж е Алексею Куприяновичу чест­ ное имя, которое было перечеркнуто в день, когда его ссылали? К ом у как не местной прессе вести такие раскопки, возвращ ать обычным — тысячам обычных людей! —