Сибирские огни, 1988, № 10

того двухэтажного дома с двумя заколоченными парадными с резными кокошниками. Подождал, подождал — вдруг в каком-нибудь окне мель­ кнет знакомое лицо... Дома мать спросила; «Ты что такой грустный?» «Я не грустный, я — задумчивый»,— ответил он. Была у них такая игра. Позвонил Игорь Сергеевич Олечке на следующий же день. Услышал ее молодой, гибкий голос и почувствовал, что в горле пересохло, и уж совсем глупо пробормотал: — Олечка, это я. — Игорь Сергеевич? — Да. Не ожидали? Нет, то есть... Вообще-то ждала. Как вы узнали мой телефон? Потом. Хочу пригласить в субботу на загородную прогулку. У ме­ ня собственный драндулет. Знаете, в субботу не могу. Обещала одному человеку... Можно в воскресенье? — А один человек разрещит? Олечка засмеялась. Сынишка мой покладистый человечек. Я ему давно обещала пока­ тать его в субботу на теплоходе. Вероятно, ему следовало бы предложить забрать с собой мальчишку, нью^ з ь /° было правило; никаких поступков, дающих надежду на семей- В' воскресенье, в назначенный час, он подъехал к ее дому. Синий, про­ мытый до блеска «Москвич» сиял всеми своими боками с подкрашенны­ ми вмятинами. ^ Ол^ечку замостил еще издали. Понравилась ее аккуратность. Нет иди­ отской бабской фанаберии, чтобы обязательно ждал, терзался; придет или не придет?.. На ней простенькое ситцевое платье, на голове косынка из тон же материи, на ногах дешевенькие босоножки. В машине он сказал: Вы, кажется, относитесь к той редкой категории женщин, кото­ рые не носят брюки. — Вам это не нравится? — Наоборот. Тут другая причина. Мое платье стоит пять ре. Шью я сама. Олечка сняла с головы косынку. Ветер трепал распущенные по пле­ чам пушистые волосы. От нее как бы исходило дыхание молодости, све­ жести и чистоты. обычно, в воскресенье по накатанному, сизому от следов горюче­ го, асфальтовому шоссе катил поток машин. У светофора, когда стояли в хвосте машин, Игорь Сергеевич внезапно услышал рядом мерное сонное дыхание. Олечка, чуть закинув голову, спала. Розовый, без помады рот по-детски слегка приоткрыт, округлые груди, не очень стянутые лифчи­ ком, поднимались и опускались. Он сидел неподвижно, боясь потрево­ жить ее сон. И только, когда сзади нагло рявкнул тяжеленный КАМАЗ, она вз.^огнула, открыла глаза и сконфуженно начала оправдываться: Простите, кажется, я задремала. Знаете, у мамы ночью был сер- дечныи приступ... Я плохо спала. Вот и заснула, как старуха. Сколько же лет старухе? Извините, у женщин не принято спраши­ вать. Но вы так молоды... — Мне двадцать шесть. Действительно старуха. Я старше вас на семнадцать лет. — Правда? — удивилась Оля. — Истинный бог. — Вы выглядите значительно моложе. — Стараюсь. Они посмеялись: она стесненно, он с легкой досадой. Десяток годоч­ ков бы скинуть. Навстречу катил мощный поток грузовых машин. Похоже, он вот-вот раздавит тщедушного «Москвича». В зеркальце Игорь Сергеевич уви