Сибирские огни, 1988, № 8

— Дим, кто живет в квартире вом за тем деревом? — Это дерево чуромухой называется, — с трудом выговорил Дима. — Бабушка говорит, на чуромуху нельзя лазить. Упасть можно, и тогда горб на спине вырастет. — Верно, — поддерживая разговор, ска­ зал Голубев. — Так кто же живет за чере­ мухой, не знаешь? — Знаю. Хромой музыкант там живет. У него в комнате много-много музыки. — Ты был у музыканта в гостях? — Нет, он меня в гости не звал. Маль­ чишки через окно видели. А я не видел. Бабушка говорит, нельзя в чужие окна за­ глядывать. — Почему же мальчишки заглядывали? — Они большие. Их бабушки уже не каравулят. — А они из комнаты через окно ничего не вытаскивали? — Нет, только музыку посмотрели. — А кто из вашего двора еще любит музыку? Дима потер ладонью нос: — Дядя Федя на гармошке играет. Ког­ да с получки надерется, еще громче поет, как он на почте ямщиком служил. — Выпивает дядя Федя? — Не знаю, выпивает или нет. Это ба­ бушка, как услышит песню, говорит: «Опять Федьке с получки надрался». «Музыкальный» вопрос оказался малышу не по зубам. Слава хотел было попросить Диму, чтобы тот познакомил со своей ба­ бушкой, которая «каравулит» его во дворе и наверняка имеет более обширную ин­ формацию о мальчишках, заглядывавших в окно к «хромому музыканту», но в это время к скамейке подоьшла невысокая энергичная старушка в длинной, будто с чужого плеча, вязаной кофте. Окинув Го­ лубева пристальным взглядом, она строго спросила: — Почему, гражданин, с ребенком заиг­ рываешь? Умыкнуть хочешь?.. Голубев засмеялся. — Соображаю, кому бы своего такого джигита сплавить. — Ты жигитом зубы не заговаривай! — Честное слово, я не ворую,— Слава достал из нагрудного кармана рубашки служебное удостоверение. — Я в милиции, бабуся, работаю. Сам воров ищу. Старушка, прищурясь, заглянула в раз­ вернутые корочки. Будто читая по слогам, шевельнула губами и подобрела; — Это другой табак, а то — жигит... Тут такие жигиты мельтешат, того и гляди, че­ го-нибудь стибрят. Такое говорят... — Не слушайте пустые разговоры. — Здоров живешь! Как не слушать? Из пустого люди не придумают. Видать, что-то было на самом деле, коль говорят. Сам-то чего, вчерашний день здесь ищешь? — Из тринадцатой квартиры через оконную форточку магнитофон утащили. — О, батюшки! У хромого музыканта? — У него. — Когда? — Четыре дня назад, пятнадцатого числа. — Это, стало быть... в понедельник?.. — Так, выходит. — И дорого тот мотофон стоит? — Больше трехсот. — О, батюшки! Жалко инвалида. Очень приветливый, ласковый паренек, — старуш­ ка вдруг подняла со скамейки любопытно притихшего внука и поставила его на зем­ лю. — Топай, Димочка, домой. Мама ола­ душков испекла, тебя поджидает... Мальчик с неохотой, но беспреко­ словно пошел к подъезду. — Хороший малыш, послушный, — гля­ дя ему вслед, сказал Голубев. Старушка присела на краешек скамейки. Чуть помолчав, вздохнула: — В таком возрасте все хорошие да послушные, а подрастут — закусываизт удила. — Вас как зовут, бабуся? — Федосьей Андреевной кличут, — ста­ рушка опять вздохнула. — Своровали, го­ воришь, у инвалида музыку? — Сво.ровали. — Вот несчастье... Это, так и знай, кто-то из подрастающего молодняка набедокурил. Помешались ныне молодые на музыке. Вот, к примеру, возьми мою внучку Татья­ ну, старшую Димину сестру. В восьмом классе учится. Считай, невеста. А прибега­ ет из школы и... загудело все в квартире. Такую громкую музьжу заводит, хоть из дому убегай. Непонятно, как она, Татьяна, при такой свистопляске домашние уроки делает. Не вытерпела я как-то, заставила выключить все громкоговорители. Наду­ лась внучка, посидела чуток над школь­ ной тетрадкой и со слезами ко мне: «Ба- буленька, разреши хотя бы телек включить. У меня при тишине голова пустая, простец­ кую задачку не могу решить»... Задумайся, дорогой человек, что это такое?.. Это ж музыкальная алкоголия. Скажи, нет?.. — старушка с прищуром уставилась Славе в глаза. — Точно, алкоголия! Возьми болез­ ного пьяницу. Он последнюю рубаху от­ даст за бутылку. А нынешние молодые?.. За пустяковый музыкальный ералаш, не глядя, сотни кидают. Опять же пример с Татьяной... На прошлой неделе подарила ей ко дню рождения десятирублевку. Ку­ пи, мол, сама себе подарок — я по-ста­ рушечьи навряд ли угожу. И что, думаешь, купила?.. — старушка протянула сморщен­ ную ладонь. — Вот такую, меньше моей ладошки, фитюльку с музыкой. «Пленка» — называется. А на той пленке; то ли чер­ ти горо-х молотят, то ли ведьмы с подвывом горшки об пол бьют. Покачала я головой; «Эх, Татьяна, и не жаль тебе было спалить десятку за такое дерьмо?» Она от удивле­ ния глаза таращит; «Ты что, бзбуленька?! Это настоящий американский рок!» Вот и поговори с ней... — Где Татьяна купила эту музыку? — заинтересовался Слава. — В магазине, должно быть. — В магазинах такое не продают. — Ну, видать, какой-то жулик Татьяну облапошил. — Федосья Андреевна, — спросил Го­ лубев, — подростки часто в окно к хро­ мому музыканту заглядыва.ют? — Считай, каждый день пялются, когда у него цветной телевизер работает. Музы­ кант сам с пацанами заигрывает. — Из вашего двора мальчишки? — Нашенские. — А чужие здесь бывают? Старушка задумалась;