Сибирские огни, 1988, № 8

чению капитана дальнего плавания С. И, Ярославцева добрыми песнями С. Ротару. Старперпенс А. Ярославцев». Люба, прочитав письмо после Антона, оказала; — Анатолий Ефимович — персональный пенсионер, бывший сосед Левы по ново­ сибирской квартире. Ему, наверное, уже под восемьдесят. Высокий интересный дед. Женька Дремезов тоже из бывших сосе­ дей. Спившийся, я уже говорила. Кстати, здесь и от него письмо есть... Она быстро перебрала конверты и один из них подала Бирюкову. Антон вниматель­ но стал читать; «Здорово, Лева! Ты чего, корефан, про­ ходишь, не заходишь? Я теперь работаю то строителем, то слесарем, то просто так — на подхвате. Все это называется «ремонт­ ные работы». Тощища страшная. Где-то прочитал, что чем выше интеллектуальный потенциал, тем тяжелее выполнять прими­ тивную работу. Действительно, столько замыслов в голове. Стучатся не совсем ор­ динарные мысли, а приходится замешивать раствор, носить его или работать со сте­ кловатой, что вдвойне противно. Совесть, чувство собственного достоинства не по­ зволяют мне прятаться за спины товарищей по работе. Берусь первый и за самую тя­ желую операцию. А мои «коллеги» по ло­ пате этими «комплексами» не страдают. Они прекрасно освоили формулу: будь не так в деле, как при деле. Посмотришь: стоит и держит шланг, из которого течет вода в бочку, хотя его можно вполне поло­ жить. Находят повод, чтобы отлучиться. И это те, кто способен только на физическую работу! Разочаровался я в гегемоне. Место работы осматривают хозяйским глазом, стремясь увидеть, что плохо лежит, и при­ делать ему ноги. Разговоры: кто что съел да посадил в огороде. Мелочность, за­ висть, злобность, лень, вороватость — в общем, все пороки. И кто тут виноват, что существуют такие бесцветные люди, — по­ ди разберись. Может, общество породило, а может, — природа. Противно, что прихо­ дится кувыркаться за кусок, словно медве­ дю не манеже. Виноват, конечно, сам; «лето красное пропел...» Что-то я разню­ нился перед тобой. Настроение такое. Но в целом все не так уж хреново. Сейчас ушли в смену — работаем по скользящему графику. Днем могу что-то делать для се­ бя по мелочи. Недавно ездил на родину. Повидал друга детства. Нарисовалась такая картина; кто помер, кто в тюрьме, кто из ЛТП не выходит. Нас, более-менее благо­ получных, осталось — по пальцам сосчи­ тать, А вернулся домой — тут дружок ушел в мир иной, отравился суррогатами. Пивали мы с ним. Парень лет 35, с поняти­ ем чести, правда, несколько искаженным, поскольку сидел в заключении. Но мать почитал, хотя она у него не подарок. И не было ему безразлично, что о нем добрые люди думают. Бедная наше страна. Ь4зба- вится ли она от этого вековечного недуга? Слава богу или черту, я не пью вот уже, как ты знаешь, полтора года. И чем даль­ ше, тем безумнее мне кажется начать. От­ вращение к спиртному — и моральное, и физическое. Раньше, после, лечения, не пил, — хотел, но держался. Сейчас — иное. Все-таки мой метод — всем методам метод! Лева, сообрази мне музыкальное сопровождение. Прославимся на весь мир! Без шуток... Недавно в аптеке встретил «Грубияночку». Побормотали. Не вяжись с ней! По-моему, она мэрафетит, зараза. Будешь в Новосибирске, обязательно захо­ ди. Я жду от тебя положительного ответа, как соловей лета. Жму лапу! Кирюха Жень­ ка». Бирюков дал прочитать письмо Любе. Когда она прочла, спросил; — Какие у этого «кирюхи» могут быть дела «по мелочи» и «по-крупному»? — Кто его знает. Он же это... — Люба указательным пальцем крутнула у виска, — повернутый... — А что за «Грубияночка» в письме упо­ минается? — Дашка Каретникова, с Левой в ГПТУ училась. — Наркоманка? — Нет вроде бы, но... довольно странная особа. Никогда не угадаешь, какую гадость сделает. — Какие дела связывали с ней Льва Бо­ рисовича? — У них сложная история... — Люба опустила глаза и вдруг будто спохватилась; — Минуточку, сейчас покажу эту красави­ цу... Она взяла со стола общую тетрадь, бы­ стро полистала ее и подала Бирюкову не­ большую фотографию. На цветном снимке молодая миловидная блондинка с распу­ щенными по плечам густыми волосами, словно рекламируя пышную грудь, едва прикрытую низко расстегнутым нежно-розо­ вым батником, с томными голубыми глаза­ ми смотрела прямо в объектив. С обратной стороны снимка кокетливым почерком бы­ ло написано с каким-то намеком: «Вам отдавая свой портрет, вас о любви я не молю...» — Хороша самореклама? — с брезгливой усмешкой спросила Люба. Бирюков улыбнулся; — Что это она так?.. — Спросите дурочку. Вообще-то, в жиз­ ни Дашка намного умнее, но всегда прямо из кожи лезет, чтобы выделиться. Если что задумает, своего все равно добьется. Лева около года за японским магнитофо­ ном охотился, а она в неделю провернула... — Люба опять полистала общую тетрадь и подала Антону распечатанный почтовый конверт. — Пожалуйста, приглашение явиться за покупкой... Письмо, адресованное в райцентр Зуеву, было без обратного адреса. Бирюков вни­ мательно посмотрел на новосибирский штемпель с неразборчивым числом отправ­ ления и достал из конверта картинку с об­ наженной женской ногой, отрезанную от упаковки импортных колготок. На чистой стороне была короткая записка почти чер­ тежными буквами; «Левчик! Нашла милого дядечку. Если не передумал иметь япон­ ский однокассетник, срочно вези 600 р.» — Значит, «Националь» помогла купить Каретникова? — спросил Антон. — Наверное. Лева мне об этом ничего не говорил. Это я нашла в столе, когда запас­ ной ключ от квартиры искала. — Где Каретникова живет? — По-моему, где-то в Железнодорожном районе Новосибирск*