Сибирские огни, 1988, № 8

лову, скрывая их от Ивана. Не хотелось, чтоб он надсмеялся еще и над его слезами. А Иван продолжал с прежней невозмутимостью, и так, уд. то и не хотел вовсе говорить этого, будто лишь обязанность, тяжкая обя- занность наставлять на свет и на истину, понуждала его. е.пасу нет уж от ваших великих дел! Како послушаю, како позрю, нынче всяк, упо­ вая собою *, мнит свое дело великим, будто на земле уж не водится дед обыденных. Воевода выйдет с ратью на супостата, отечество свое засту. пить, и возвеличивается, ежели от врага не побежит! Боярин, окольни­ чий, сын боярский дело свое неоплошно, по чести, по совести справит, како богом ему заповедано, во спасение присной души, и також будто аист на притучне! И каждому молебствуй! Оттого и гордость, как писано, будто ожерелье, обложила вас, и дерзость, как наряд, облачает вас,— сурово и резко возвысил голос Иван.— Вот уж и ты, холоп наш худей­ ший, чело долу клонишь... Не от стыда — от обиды на слова наши. — От обиды, государь,— согласно поднял на него глаза Федоров. Да не за себя... Что я? Холоп худейший, истинно. И не моим произволе­ нием поставляется дело сие, и не моим благословлением движется. Я лише перст, а рука — ты, государь! Дело сие твое, и тебе воздадут люди за него. Великим воздаянием воздадут, поверь мне! Посему и помыслил я, что достойному достойное и начало должно. — Блажен ты, дьякон, истинно блажен. Хоть святи тебя самого! Су­ лишь мне воздаяния от людей... А я жду от них суда и вражды. Да, суда и вражды! И многие осудят меня, и многие восстанут... Сердцами своими оскорбленными восстанут на меня, понеже дело сие для Руси непонят­ ное, темное, страховитое! Я и сам почасту, в смятении, думаю: не беру ли греха на душу, не чиню ли вреда нашей вере правой, не ступаю ли в по­ мрачении ума своего вослед за теми отступниками божиими — Лютера­ ми и прочими,— что развратили веру Христову в иных многих землях? А ты — освятить! Именем господним утвердить дело сие! А ежели гос­ подь не с нами? Единый раз он уже воспротивился нам, ведаешь... Рас­ строилось дело сие... Нет уж, пусть грех, да без святотатства! Тихо и ук­ ромно починай и твори дело свое. А буде не станет оно у тебя получаться, приди ко мне и скажи, и я не поневолю тебя; стало быть, господь кладет свой запрет. А станет получаться — приди и яви. — Но, государь,— заторопился Федоров, видя, что Иван намерился поехать прочь.— Ты и сам не хуже моего ведаешь, что дело, сотворяемое отай, рождает худую славу, и мы сами дадим людям повод думать дурно и превратно, и навредим делу, и, как знать, не погубим ли? Господь запо­ ведал нам слово свое, сказав в притче: возжегши свечу, не держат ее вскрове или под спудом, но ставят на подсвечник, дабы светила всем в доме. Мы же поступим вопреки слову божьему. — Отступи от меня, и не помр|най более имя господне всуе, как писа­ но,— тяжело сказал Иван, давая понять Федорову, что больше не потер­ пит от него прекословия.— Сказал так господь, сказал, да не о всякой свече... Не о всякой, слышишь?! О той лише, что несет свет, но не о той, что несет ослепление, которое от дьявола. Разумевай разнство, и побере­ гись окаянствующей гордыни! Паче скромно сотворить угодное богу, не- же с гордостью — святотатство! От Никольской дальнейший путь Ивана пролегал по Мясницкой — к Мясницким воротам Китай-города, потом через Большой посад, по Стромынке, до переправы на Яузе. И на Мясницкой, и на Стромынке тоже было малолюдно: та же самая усердная рука поработала и тут, предупредив скопление народа, и тут это было действительно необходимо, ибо на тесных и узких улочках этих, особенно же на окрайной Стромынке, где, как говорится, бабы из окна в окно горшки ухватом передают,, собравшийся люд, любивший поглазеть Ро ТО)■/г. пч '-г о я Нт-.'Э^ Эг. ■) •>Б 'I ' У п о в а т ь с о б о ю — быть чересчур уверенным в себе, самонадеянным.