Сибирские огни, 1988, № 8

Иван, поначалу принявший требование Эрика спокойно, вдруг рас­ свирепел, когда Висковатый принес ему ответ шведских посланников, и первый, самый первый угнев обрушил на дьяка, а чуть поостыв, пере­ ключился на Сигизмунда, на Фридриха, на Эрика и долго, свирепо, бездумно и черно, как какой-нибудь в край обесстыдившийся ярыжка, бранил их всех самой лютой бранью, презрительно называя Эрика купцом и мужиком, а Фридриха — королем воды и соли, потем, как нередко бывало с ним, вдруг сник, помрачнел — бездумная бесноватость смени­ лась суровой раздумчивостью. Правда, из него еще вырвалось — пос­ леднее: — Не наступи я на Ливонию да не разгроми тот поганый Орден, ни Жигимонт, ни Фридерик и того б не имели, что нынче имеют в Ливонии. А уж Ирик — так и подавно! Видел бы он ту Колывань, как свой зад! А теперь ему уж и Колывани мало! Но это была уже не злоба, это была обида, больная, но и надменная обида, которая жаждала вымещенности уже не через душу, а через ра­ зум, через действие. Потом он долго молчал. Глубокая сосредоточенность, как изнеможе­ ние, отяжелила ему веки; глаза, ставшие дремотно-вялыми, полузакры­ лись. Он стал похож на перебесившегося юродивого. — Со свеями нам все едино воевать,— выговорил он наконец после долгого раздумья, и так спокойно и бесстрастно, словно не сознавал еще, о чем говорил.— Добром у нас с ними николиже не кончится. Ирик крепко нам стал на пути.— Он опять помолчал, как будто для того, что­ бы вдуматься в свои слова.— А коли воевать, то что за забота, сколь мы Ирику нынче напишем городов? Ежели мы его одолеем, как одолели его отца, то все, что будет в Ливонии за Ириком, станет нашим. Разумеешь меня, дьяк? — Разумею, государь. Однако... — А Ирика мы одолеем! — сказал он уже совсем твердо, не дав Ви- сковатому высказать свое суждение.— Понеже Ирик — самый слабый наш супротивник. Но прежде надобно одолеть Жигимонта. Не одолев Жигимонта — Жигимонта допрежь всего! — мы николиже не добудем море! А чтоб одолеть Жигимонта, потребен мир и союз с Ириком. — Мир ты уже имеешь, а союз... Рассуди сам, государь: как тебе быть с Ириком в союзе, коли он учнет воевать с дацким? Неужто ста­ нешь ты ему пособлять в его войне, преступив свой договор с Фридери- ком? — Да, то худо, ежели Ирик сцепится с Фридериком. — Сцепится непременно... И брань у них будет великая, бо Ирику, как и тебе, государь, море потребно. А Фридерик, ведомо, пуще всего жаждет, чтоб, как при королеве Маргарите , и дацкая, и свейская, и нор- вейская земля под единой короной были. К тому же,— воспользовавшись молчанием Ивана продолжил Висковатый,— Фридерику крепкую подмо­ гу на свейского сулят любчане^. Теснота им великая и истеря от Ирика, от каперовего. Препятствуют они им в Ругодив* ходить, суда их гра­ бят, в Колывань заворачивают и держат там в запленении. — Надобно и нам своих каперов завести — в противу ляцким и свейским,— дабы охороняли они тех купцов, что к нам в Ругодив плы­ вут,— высказал Иван неожиданно осенившую его мысль.— Како мнишь, дьяк? — Ежели отнять у Ирика Колывань, плаванькэ тому не будет поме­ хи, и нужда в каперах отпадет. ■ М а р г а р и т а — дочь и наследница датского короля Вальдемара IV Аттердага. Маргарите в свое время удалось добиться объединения трех скандинавских государств —• Дании, Норвегии и Швеции. 2 Л ю б ч а н е — ганзейцы, представители торгово-политического союза северонемец­ ких городов (XIV—XVII вв.) Гамбурга, Бремена, Кёльна, Гданьска, Риги и др. во гла­ ве с Любеком. ®К а п е р — торговое морское судно, вооруженное и наносящее вред неприятелю с разрешения правительства, у, ^ к « * Р у г о д и в — русское названи^'торода Нарвк.,,^ р ^