Сибирские огни, 1988, № 8

лее очевидной становится связь проолем нравственности и экономики. Собственно, та ипостась темы, что «развела» Лисичкина и Роговина. Полностью разделяя конструк- тивное начало очерка Лисичкина, не стал бы, однако, отказывать и в точности отдель­ ных посылок его оппонента в таком идеоло­ гическом противостоянии. Действительно, весь опыт человечества свидетельствует; в экономике лучшее сред­ ство воспитания — материальная заинтере­ сованность, поощрение или наказание руб­ лем. Б. Болотин из «Московских новостей» (от 14 февраля 1988 г.) соотносит в этом споре две категории; совесть и интерес. И, конечно же, — здесь в сущности нет спора, — самые эффективные технологии, самые совершенные машины смогут послу­ жить делу перестройки лишь в том случае, если они попадут в руки людей умелых и добросовестных. «Мысль моя проста, даже банальна,— пишет Б. Болотин,— Лучший способ укрепить нравственное отношение к труду, пробудить в человеке совесть — это поощрить хорошую работу, дать каж ­ дому возможность почувствовать, что воз­ награждается лишь добросовестный труд». Но ведь, сознаемся, не менее опасно се­ годня и то зло, о котором пишет В. Рого­ вин. «Вешный» яд продуцируется преиму­ щественно в среде скромной. По злой иро­ нии судьбы, та коррумпированная верхуш­ ка столопредержащих, о которой мы без особой радости узнали сейчас, была носи­ тельницей философии воздержания в опла­ те труда честного... Несовершенство механизма стимулирова. ния (его социально-экономические послед­ ствия «отпечатываются», в конечном счете, на госкомстатовских сводках) не сегодня попало в круг размышлений публицистики. Но вот то, что и сегодня на том проблем­ ном стыке продолжают скрещиваться поле­ мические копья, свидетельствует о все еще сохраняющейся силе инерционных процес­ сов в управлении экономикой. «Мы должны, мы обязаны внедрить во все сферы нашей общественной жизни понимание того, что все, что экономически неэффективно, — безнравственно и, наоборот, что эффектив­ но, то нравственно», — не без основания полагает ученый и публицист Н. Шмелев («Московские новости», 7 февраля 1988 г.). Крайняя неразвитость нашего внутренне­ го кредитного рынка, несовершенство всей финансовой системы, отсутствие надежных экономических ориентиров, деформирован- ность многих показателей (системы цен, в частности) приводят к тому, что мы живем, по слову Шмелева, «в королевстве кривых зеркал; большое у нас кажется маленьким, маленькое — большим, прямое — косым, косое — прямым» («Московские новости», 7 февраля 1988 г.). А такая ориентация едва ли способна обеспечить правильный курс кораблю нашей экономики. Опасно строить хозяйственную стратегию на ценно, стях искаженных, знаниях недостоверных, целях ложных. «Несть бога, кроме товара, и Аганбегян — пророк его»,— так афористически-шут­ ливо обозначил А. Егоров одну из суще­ ственных сторон, определяющих характер нынешних дискуссий («ЛГ», 17 февраля 1988 г.). В ходе их подлежат критическому пересмотру, декартовскому и Марксову сомнению, по Егорову, многие старые и но­ вые концепции истории, культуры, соци­ альной практики. Так, скажем, В. Селюнин решается оце­ нить темпы нашего роста на весах потреб­ ления («Социалистическая индустрия», 5 января 1988 г.), положив в основу своего анализа известный расчет академика А. Аганбегяна по структуре использования национального дохода. Разбухающий фонд накопления, приходит к выводу публицист, более не накопляет богатств. Колоссальные, поистине тектонические сдвижки в сторону производства средств производства подвели нас к такой парадоксальной ситуации, когда ускорение темпов развития, более быстрый рост национального дохода очень слабо влияют на уровень жизни. Экономика во все большей степени работает не на че. ловека, а на самое себя. Если 45 процентов рабочих мест в основ­ ных цехах машиностроительных заводов из­ лишни из-за отсутствия рабочих, а в основ, ных цехах всей промышленности таких мест более четверти, если по той же причи­ не в 1986 году оказались «бесхозными» 452 тысячи тракторов и комбайнов и, следова­ тельно, не создают новой продукции, то есть не участвуют в создании национального дохода, — нужно ли в таких темпах нара. шивать производство? У сложившейся острой ситуации есть и еще одна ипостась: при росте номинальной заработной платы и одновременном сокра­ щении удельного веса производства предме­ тов потребления увеличиваются денежные сбережения. Высокие доходы населения попросту нечем отоваривать. Где же выход? Его публицист видит в том, чтобы развернуть экономику от ра­ боты на самое себя (из статуса «самоед, ской») к человеку, к его нуждам. Человек, утверждает Селюнин, — никакой не фактор, не резерв и не ресурс, а конечная цель эко­ номики, тс Солнце, вокруг которого она и должна вертеться. Этот вывод, правда, ставит под сомнение нечто фундаментальное, — производство средств производства всегда считалось приоритетным. Но так как усомниться в нем заставила жизнь, автор призывает быть послушным жизни, а не схемам. Может быть, стоит прислушаться к Се- люнину?.. «Проклятые вопросы» времени... Чем глу­ бже мы пытаемся постичь многосложность бытия, тем больше этих вопросов возникает у каждого. Такова диалектика жизни. Если судить по текущей публицистике, журналь­ ной или более оперативной, газетной, не всегда удается получить однозначные отве­ ты на них. Что, впрочем, вполне естествен­ но. И чтобы процесс перестройки получил должное ускорение, чтобы в его течении было по возможности меньше точек разры­ ва, нужно бы использовать все многообра­ зие рычагов, памятуя непременно, что идеа. лы 3 этом арсенале не менее ценны, чем ин­ тересы. В этом убеждают и ход вещей, д наше историческое прошлое.