Сибирские огни, 1988, № 8

чинает. как когда-то писалось в школьных учебниках по литературе, типичный предста­ витель «физиков». «Прогресс цивилизации,— вторит Н. Мо­ исееву известный теоретик архитектуры и дизайна, секретарь правления Союза архи­ текторов СССР В. Л, Глазычев,— стали все очевиднее понимать как научно-технический прогресс, тогда как гуманитариям, не слу­ чайно ведь прозванным «инженерами чело­ веческих душ», представлялась полная воз­ можность для одного — воспевать саженьи шаги техники» («Советская культура», 9 января 1988 г.). Но, может быть, нет основания бить тре­ вогу? Ведь десятилетиями нас воспитывали на убеждении, что по многим параметрам развития мы «самые-самые». Вот и научных работников у нас больше всех в мире, И са­ мая мы что ни на есть читающая страна, И всеобщее среднее образование мы обеспечи­ ваем. И еще много всякой «самости» на сче­ ту наших социальных обретений. Но вот в один далеко не прекрасный день, да и вовсе это было не вдруг, если быть точным, мы обнаружили, что многое из про­ кламируемых достижений — не что иное, как грандиозный блеф, или, выражаясь мяг­ че,— социальный романтизм (по аналогии со шмелевским термином «экономический ро­ мантизм»). Если умерить восторги и дать себе труд спокойно осмыслить происходящее, как это сделал, к примеру, Д. Дондурей, на которо­ то я уже ссылался, то окажется, что в фон­ дах наших общественных книгохранилищ, которыми мы так кичимся, свыше двух мил­ лиардов (!) невостребованной литературы; что Москва — отнюдь не театральная столи­ ца мира; что лишь один из десяти фильмов окупает затраты на свое производство, да и тот оказывается не лучших художественных кондиций; что у нас десятилетиями не меня­ лись организационные конструкции нашей художественной практики и т. д. и т. п. Перечисленное, как видите. Дает пред­ ставление лишь об одном специфичном сре­ зе нашего бытия, которое уже сегодня всту­ пило — и этого нельзя не замечать—в серь­ езнейшее противоречие с нашим же бытом, не столь благополучно, на фоне многих дру­ гих стран, обустроенным. И тем не менее. Каждая 7-я семья владеет у нас машиной. С 1940 года заработная плата выросла в 5,5 раза, продажа ковров и мебели — в 84 раза, а бриллиантов и других ювелирных украшений— в 476 раз! И социологи даже иронизируют; появись в продаже самолеты, и их скупали бы нарасхват («Литературное обозрение», 1986, № 7). Начальник ПСУ СССР М. А. Королев (в нынешней табели о рангах — председа­ тель Госкомстата СССР), защищая честь своего ведомственного мундира, в беседе с корреспондентом «Известий» 22 июня про­ шлого года опровергал новомировский очерк В. Селюнина и Г. Ханина «Лукавая цифра». Воистину, ты сердишься, Юпитер... Впрочем, многое из того, о чем мы сейчас говорим, и не ведомо всезнающей статисти­ ке. Такая острая социологическая информа­ ция оставалась попросту невостребован­ ной — не было на нее социального заказа. Но ведь, согласитесь, очень непросто пла­ нировать ссщиальные процессы, не держа постоянно руку на пульсе общественной жизни. Не.тьзя не порадоваться в этой связи учреждению Пентра по изучению общест­ венного мнения - «нашенского» варианта Института Гэллапа, который, будем наде­ яться, достойно восполнит этот дефицит. Так же не вдруг обнаружили мы боль­ шую ложь и другой убаюкивающей стати­ стики; мы вовсе не опережаем страны Зап а­ да по качеству подготовки специалистов и в высшей школе. И реформа образования здесь столь же необходима, как и в школе средней — правопреемнице старой гимназии. Наша школа, похоже, отринув много плохо­ го, не сохранила ее лучших черт, в особен­ ности — основательной, фундаментальной подготовки в гуманитарных областях. «Сопоставляя затраты высокоразвитых стран на фундаментальные естественнонауч­ ные исследования в попытках понять, поче­ му же так в целом бледно мы выглядим в ми­ ре науки последних десятилетий, не грех бы­ ло бы сопоставить одновременные затраты на гуманитарную культуру. Мы ведь все так хорошо выучили, что капитализм даром де­ нег не выбрасывает, что в основе всех дей­ ствий там лежит в конечном счете интерес. Почему же не задуматься наконец над тем, что за последние десятилетия затраты сил, времени, интеллекта и денег на «бесполез­ ные» науки и искусства выросли в Нидер­ ландах, Великобритании, США, наконец, в Японии многократно?» (В. Глазычев. Цит. соч.). Кстати, что касается Японии, то ее вы­ дающиеся экономические успехи в значи­ тельной степени объясняются и тем обстоя­ тельством, что она все более щедро финан­ сирует исследования и разработки (в неко­ торых кампаниях ежегодный рост средств, выделяемых на эти цели, превышает 13 про­ центов от, стоимости валового продукта. А по такому показателю, как удельный вес расходов на науку в валовом объеме про­ даж, Япония уже превосходит США). Ущербная, усеченная система образования опасна тем, что она не в состоянии подгото­ вить широко мыслящего работника. Не слу­ чайно академик Моисеев привлекает наше внимание, в частности, и к такому нюансу: недооценка гуманитарной проблематики вли­ яет на состояние точного научного знания. Упавший до такой угрожающей отметки престиж знания опасен своими далеко иду­ щими последствиями. Будущий работник оказывается попросту плохо подготовлен­ ным к существованию в новой, научно-тех­ нической цивилизации. Независимо от ме­ ста приложения своего труда. А уж негатив­ ные выходы в общественную практику ни­ когда, увы, не замедлят сказаться. Пагуб­ ность этого влияния, заметьте, имеет очень четкую количественную меру. Она ведет к тому самому недобору во многих показате­ лях, которые сегодня так не красят нашу экономику и о которых на предыдущих страницах много говорилось. Экономическую сущность тревожной общественной ситуа­ ции, видимо, нельзя объяснять только гос­ подством сложившейся еще до войны систе­ мы преимущественно административного типа управления производством, несовер­ шенством хозяйственного механизма. Кадровая составляющая этой беды не ме­ нее значима. И здесь необходим сквозной счет. Будущий ученый, специалист или ра­ бочий начинает свою подготовку в самом