Сибирские огни, 1988, № 8

невозможность доказал теоретически, а на- ,ши практики ежедневно, с девяти часов . утра до шести вечера, доказывают на де­ ле,— он настораживается. Почти инстинк­ тивно уверенный в своей власти над живой и неживой природой, над всеми ее закона­ ми, бравый наш «всадник» в то же время дрожит от страхов— он боится скатиться к капитализму, каковой мерещится ему в словах: торговля, прибыль, товар, товарно- денежные отношения, к самоочевидной для «купца» мысли, что стоимость нельзя исчис­ лить, но можно узнать на рынке от продав­ ца и покупателя, поставщика и получателя товара — и только после того, как они уго­ ворятся о цене, попросту — сторгуются». Должен повиниться перед читателем: соз­ нательно продолжил до таких «крамоль­ ных» размеров цитату, чтобы, кроме всего прочего, дать представление о каких-то сти­ листических тонкостях очерка. О том, к при­ меру, каким прицельным под пером литера­ тора оказывается сарказм. Не чета витий­ ствующим дилетантам, что камуфлируют свою несостоятельность беллетристическими вывертами и прочими красивостями «сти­ ля», от которых, по слову Ю. Черниченко. «морщишься и стонешь». В главных своих концептуальных посы­ лах, как это нетрудно проследить, очерк А. Стреляного хорошо соотносится с соот­ ветствующими положениями очерка «Лука­ вая цифра»: у них общая «группа крови». Как, впрочем, и общий конструктивный па­ фос: движение к социализму мысли, убеж ­ дены очеркисты, необратимо. Примат интересов потребителя, утверж ­ дение товарно-денежных начал в хозяйст­ вовании,— не означают ли они краха «кава- леризма» в экономике? Здесь только очень важно помнить, что инерционные процессы в хозяйственной жизни, увы, очень сильны. И мощный бюрократический слой в эконо­ мике— прямое наследие «кавалеризма»— весьма неохотно расстается со своей глав­ ной прерогативой — командными методами управления. А это — опасность, которую мы, похоже, явно не дооцениваем. «В принуж­ дении,— предостерегает А, Стреляный,— иногда может быть печальная необходи­ мость, но красоты, искусства, высшей поа- вильности быть не может» («Знамя», 1986, № 6 ). С. Норкот Паркинсон в свое время до­ вольно тонко описал природу бюрократии: «Существует теория, что любая контора, насчитывающая тысячу служащих, может быть административно самодостаточной. Этот специальный термин обозначает управ­ ление, которому не требуются ни объекты для управления, ни другие ведомства для переписки, ни какие-либо внешние контак­ ты. Такая контора способна существовать за счет производимых ею служебных бу­ маг — начальники ее отделов полностью за ­ няты тем, что читают отношения, которые составляют друг для друга. Ее штаты име­ ют тенденцию разбухать вне зависимости от количества работы или даж е при полном отсутствии таковой. Д о тех пор пока ста­ тус руководителя будет измеряться количе­ ством его подчиненных, главная контора бу­ дет продолжать расти и разветвляться, без кСжна увеличивая накладные расходы». (О. Паркинсон. «Мышеловка на меху». Цит. по ст. Вл. Шубкина «Бюрократия», см.: «Знамя», 1987, № 4, с. 162). Рост издержек на содержание аппарата, слов нет, угрожающ. И все-таки значимее здесь совсем иное: большинство механизмов торможения, и не только в обсуждаемой на­ ми области, конструируется и, что особо опасно, реализуется как раз в недрах этого института. А перестройка, напомню, охваты­ вает все сферы нашей жизни. Это — процесс глобальных масштабов. И забывать о высо­ кой цене таких издержек — значит закры­ вать глаза на вещи, которые дискредитиру­ ют рациональное начало предпринятого об­ новления. Чуткая ко всякого рода социальным ано­ малиям, публицистика давно и продуктивно аазрабатывает и этот предметный пласт. Запомню в этой связи посмертную публи­ кацию неоконченного очерка А. Аграновско­ го «Сокращение аппарата» («Известий» подверстали к нему странички из журна­ листского (Ьюкнота с афористическими запи­ сями, касающимися сути проблемы). Среди более поздних публикаций по теме обращает на себя внимание монографиче­ ское исследование известного социолога Вл. Шубкина в четвертой книжке «Знамени» за прошлый год, так прямо, без обиняков и названное — «Бюрократия». О глубинной сути «правящих столом», о Чуде, Тайне,: Ав­ торитете, этих трех китах бюрократии, не устает говорить Ю. Черниченко («Знамя», 1987, № 3). А Владимир Цветов, многие годы пред­ ставлявший Центральное телевидение в Японии и хорошо изучивший главные пру­ жины того, что составляет природу ее эко­ номического чуда, пытается взглянуть на феномен нашей бюрократии глазами япон­ ского делового человека. «Советский менед­ жер постоянно и настороженно оборачива­ ется через плечо и следит за министерским чиновником, который стоит за спиной с пач­ кой имеющих силу закона инструкций в ру­ ках. Менеджер озабочен тем, чтобы отра­ зить удар сзади, а не тем, чтобы двигаться вперед»,— так делится впечатлениями от поездки в нашу страну японский бизнесмен Акио Морита. «Меня поразило,— продолжа­ ет он,— что русские, с кем я встречался, в том числе и чиновники из министерств, весе­ ло рассказывали анекдоты о плохом внеш­ нем виде и низком качестве своих товаров» («Неделя». 1988, № 2). Японец недоумевает, почему в советском телевизоре, подготовленном к продаже в Европе, не отразилась ни прекрасная куль­ тура, ни технология России. На что чинов­ ники промолчали, а потом кто-то из них произнес, что его министерство-де вопроса­ ми культуры не занимается. Вот так! Не случайно на июньском (1986 года) Пленуме ЦК КПСС остракизму был под­ вергнут бюрократизм, признанный родным братом администрирования. Раковыми клет­ ками этого опаснейшего из социальных не­ дугов поражены многие органы нашей эко­ номической конструкции. И в пору, когда культивировались наиболее благоприятные условия для его куда как пышного цвете­ ния, только слово публицистики, по спра­ ведливому замечанию Ю. Черниченко, было практически единственным общественным отпором этому канпелярогенному явлению («Знамя», 1987, № 3 ).