Сибирские огни, 1988, № 7

я, буде, и выкинул бы, и отрекся от мечты...— Андрей впервые спрятал глаза от Владимира.— Истинно, на что мне власть. Бухнуть спьяну в самый большой колокол?! Но иные... Братанич, иные. Им нуж­ но совсем другое. Они жаждут воскресения! Жаждут восстать из моги­ лы... Из незасыпанной еще могилы! Разумеешь? И ты единственная их надежда, и заложник у той надежды. Разумеешь, заложник! ГЛАВА ТРЕТЬЯ 1 Тайный посланец во Псков воротился в Старицу благополучно и с добрыми весьми: мятежный призыв Ефросиньи услышан там и принят. Ежели будет на то божья воля, Новгород и Псков станут на ее сторону. В божьей воле Ефросинья не сомневалась. Не сомневалась она и в братьях Куракиных: кто-кто, а уж они не пожалеют сил и сделают все, чтоб должным образом «наднамятовать» Новгороду и Пскову про их былые, попранные вольности. А Новгород и Псков — это сила! Московским князьям понадобилось два века, чтоб одолеть ее. Одолели, но глаз не спускают и поныне. Уже более восьми десятков лет висит на кремлевской звоннице вечевой новгородский колокол, висит беззвучно, а Москве и поныне слышится его мятежный звон. И поныне Москва не доверяет новгородцам — от самого худого холопа до первосвященника. Редко кому из новгородских владык удавалось закончить свой век с белым клобуком на голове. Было даже такое время, когда 'Новгород целых семнадцать лет оставался совсем без архиепископа. Только Макарий — единственный! — пришел­ ся ко двору, и так услужил, так уноровил Москве, так расположил ее к себе, что пошел еще выше — в митрополиты всея Руси. Правда, немалую роль в этом сыграло его приятельство с Шуйскими, и в первую очередь личная дружба с самым влиятельным из них — князем Андреем Михай­ ловичем, заправлявшим одно время всеми делами на Москве. Как раз в пору наибольшего могущества Шуйских Макарий и взошел на митропо­ личий престол. Падение Шуйских, за которых Макарий и не подумал вступиться, казалось, должно было отразиться и на его положении, но этого не случилось: он к тому времени успел уже завоевать любовь самого Ива­ на, потихоньку внушив ему мысль о божественной природе его власти, которую и взялся с усердием обставлять атрибутами священства. Именно он, Макарий, составил чин венчания и венчал на царство сем­ надцатилетнего Ивана. Нынешний новгородский архиепископ Пимен занимает кафедру чуть больше десяти лет, но за эти десять лет уже не единожды «чаял собе опалы», хотя тоже всячески старается угодить, уноровить царю: шлет подарки, благословения, сам ежегодно наезжает к рождественским праздникам со святой водой и заздравными просфорами. Свадебные да­ ры, присланные им Ивану и Марье Темрюковне, были одними из самых богатых: два креста, ценою в триста семьдесят рублей, да два образа— Спасов и Пречистая,— обложенные серебром, в сто семьдесят рублей каждый, еще и царевичам было прислано два образа в восемьдесят рублей, а к ним сорок золотых. В Полоцк, вместе со святой водой на освящение великой победы и на утверждение царскому благородию и всему христолюбивому воинству, Пимен прислал драгоценный образ святой Софии Премудрой и посла­ ние, исполненное утонченной, торжественной лести: «Воистину убо бог в тобе пребывает, а ты в бозе! Превеликаго разума божиим милосердием исполнена истинная ветвь родителей своих, и своего царства добре управляше державу, иже великому сему всего мира кораблю управляе- му от мудрого кормчего, благочестиваго царя, воистину заступника 36