Сибирские огни, 1988, № 7

Пришел к назначенному сроку, но началь- "Росмотрели ф^ьм раньше. Вызвал меня к себе Калашников и стал излагать, насколько я понял, официальную точку зрения на фильм. Мне стало как-то не по себе. Ничего-то ему не нужно.. И К у - с т аш н ^ тТ "^ ^ ^ "” ^ пропадом, и граждан- ственн^ть — досужие выдумки бездельни­ ков... Главное — дослужить до приличной пенсии да желательно бы выполнить еще план по фильмам. Ведет разговор в виде постоянно задаваемых собеседнику вопро­ сов, на которые последний не в состоянии отбить, так как ему не дают этого сделать Пришлось ему сделать замечание на этот сч^, но и это не возымело действия Потему вдруг «тревоги»? Не выдумка ли это? Почему не показали крайкому партии^* Почему Кулунда пылит? Почему популярно не объяснили беду Кулунды? И т. д. и т п Мои ответы не имели успеха по той про­ стои причине, что в нашем разговоре они просто не предполагались, не были нужны. Он, Калашников, больше понимает и знает чем его собеседник. Встал я с кресла взял­ ся за голову и пошел подальше... Кто’реша­ ет судьбу фильмов?! Кто вершит вопросы их тиража?! Какие-то заросли. И некому их прополоть. Если и есть смысл в кинодокументалисти­ ке (имеется в виду полезный общественный смысл), то он в том, чтобы помогать совер­ шенствовать человеческие отношения и улучшать людские дела. Если этого нет, на­ ши фильмы — просто безделушки. Порой они забавные, порою— милые, а иногда — вредные. Путей отступления у меня нет. Из фильма («Кулунда») нельзя выбросить ни единого эпизода. Или весь он пойдет, или весь будет выброшен чиновниками на помойку. Меня, мягко говоря, удивляет стремление многих кинодокументалистов снимать без­ обидные хохмочки в то время, когда суще­ ствует огромное количество нерешенных вопросов, на которые не обращают серьез­ ного внимания. Это все равно, если бы мощным краном на строительной площадке подавали вазончики с цветами в окна сосед­ него дома, а все тяжести рабочие таскали бы вручную. Здесь речь идет о калибре ки­ нодокументалистики, о ее силе и могущест­ ве, о ее способности решать общественно значимые вопросы. Ведь сила кинодокумен­ та намного выше печатного слова и слова, произнесенного с трибуны. Разумеется, речь идет о документальном кино в полном смыс­ ле этого слова, а не о кинематографических недоносках и выкидышах. При серьезном и достойном отношении к кинодокументали­ стике важно доверие зрителя. Оно расша­ тано предыдущими годами. Если же авто­ ры фильма в каждом конкретном случае не позаботятся, чтоб раньше завоевать доверие аудитории, а потом излагать ей свои мысли, то их усилия будут тщетны... И самое ужасное в наши дни— это под­ ход к фильму с точки зрения «а как примет фильм начальство?». Важнее и полезнее — как будут реагировать зрители. Это уже вопросы умения, дара божьего и мастер­ ства. 17-18-19 декабря. За эти дни воды в Москве-реке утекло много, а воз и ныне там. Был просмотр во Всесоюзном комитете. Неприятность — пер­ вая часть пошла несинхронно, дважды рва­ лась. Но Сазонов и так все понял и сказал, что фильм объективен, гражданственен и не­ обходим. Речь идет только о том,, для кого он? Широкому зрителю вряд ли можно его показывать, а вот Ц К партии и соответству­ ющим ведомствам показать необходимо. Нужно ехать в Новосибирск и в таком виде, в каком он сейчас, свести на одну пленку и срочно привезти сюда для показа. После всех разговоров и просмотров я понял, что фильм в тираж не пойдет. Если и будет тираж, то самый незначительный. Но шум будет, а это то, что надо многостра­ дальным целинным землям. Сижу, жду. Случайно услышал интерес­ ную фразу: «ВЗЛЕТАЮТ ВСЕ ПРОТИВ ВЕТРА». Вижу перед собой стену. До сегодняшнего дня еще питал надежды, что все обойдется малой кровью. Теперь вижу — быть круп­ ной драке. Я «е имею никакого права усту­ пать, не свои я здесь дела решаю. Здесь ре­ шаются дела крестьянские, кулундинские. Иду спокойно на неприятности. Верю в то, что я прав Бросился в республиканский главк на бе­ седу. Еле поймал такси и в 4-30 уже сидел в кабинете у В. С. Переяславцева. Весь наш разговор в конечном счете свелся к тому, что нужно многое из фильма убрать. Все эти «убрать» лишали фильм содержания и смысла. Что же, по его мнению, необходимо уб­ рать из фильма? В первую очередь — это поваленные вет­ ром столбы. Второе — заколоченные окна. Он сказал, что все это очень мрачно. Третье— вырезать некоторые фразы секре­ таря райкома партии. Особенно его волнует наличие фразы о демократическом центра­ лизме. Кроме этого, нужно сказать, что много хорошего делается. И вообще — нече­ го лезть... Долго говорил о том, что зрителю все это не нужно. Неинтересно. Вот уж воистину... неинтересно. Вот ведь как! Нервы на пределе. Голова — как после доброй драки (гудит). Программа действий: еду в Новосибирск. Делаю несколько копий без всяких измене­ ний, показываю в крайкоме партии и с бу­ магой от Георгиева снова еду в Москву. Тут меня, батеньку, опять и поправят. Я снова возьмусь за свое... И так до тех пор, пока не дойду до по­ следней инстанции, до тех пор, пока не по­ явится у меня твердое убеждение, что серьезный разговор никому не нужен. 4 января 1967 г. Уже сидел в самолете и вновь (но уже с другим настроением) направлялся в Моск­ ву. Ясности впереди не было. Одно было предельно понятным: республиканский главк живым фильм на экран не выпустит.