Сибирские огни, 1988, № 7

ловек, который бы никогда не подставил другого, а самое опасное взял бы на себя. Так он и поступал, когда грянул его лич­ ный бой — в Чернобыле Со слов очевидца: вышел из-за бетонной защитной стенки — и напрямую к четверто­ му аварийному блоку. Исподлобья осмот­ рел будущий кадр. Объяснил, как снимать, оператору Вите Крипченко. Тот кричит из- за стенки: — Понял, Никитич, прячьтесь. А он широко расставил ноги, приказыва­ ет; — Становись-ка за мной. Камеру мне на плечО!! Оператор: — Да прячьтесь, Никитич! — Кому сказал?! Кадр испортишь! В начале съемок строго предупредил ди­ ректора фильма Дихтяря: — Нам не страшно, мы уже на земле по­ топтались. А возьмешь в группу молодых — уволю без выходного пособия. Эх, Володя, Володя.„ Фильмы Шевченко, особенно те, что «ти­ ражировались» еще и через ЦТ с его не­ обозримым залом, собирали большие аудито­ рии. Показывались и за границей. У «Контр­ удара» была республиканская премьера, кстати, самая первая на Украине. Видимо, такая же судьба была бы уже и у «Черно­ быля», если бы не мариновался так долго... Но в 1971 году Володя снял фильм, по­ смотреть который посчастливилось немно­ гим. «Искупление» — о трудных, исковер­ канных судьбах людей, оказавшихся как бы по ту сторону жизни, «в местах, не столь отдаленных». А вот впечатляющий эпизод из полнометражного «Искупления» видели миллионы (правда, они не догадывались об это'м), 80 миллионов человек, чем Володя гордился. Непобедимый оптимист по натуре, он и там старался разглядеть в душах, темных порой, как глубокий колодец, неиспорчен­ ное, людское. Помните, как потрясают мгновением очи­ щения в песне «Вечерний звон» кадры из шукшинской «Калины красной»? Они навеяны «Искуплением». В документальных кадрах Шевченко, в просветленном дыхании обритого наголо «зала» Шукшин ощутил правду. В самом Володе я всегда нахожу что-то от шукшинских мужиков. Он любит повторять, лукаво теребя усы; — Старик, я ведь из крестьян, у меня крепкий корень. уместился в старенький «жигуленок» кино­ оператора Вити Крипченко, стульев в пала­ те не хватило, и Володя подвинулся, усту- пая место в ногах койки. Наперебой мы пе­ ресказали ему, как журналисты приняли фильм, как горячо его. обсуждали. Действи­ тельно, не припомню такой бурной пресс- конференции. По крайней мере, по нашим фильмам.. Володя все выслушал, передал Джемме монтажный лист, с которым не расставался даже в больнице. Тот самый, где ведомст­ венный карандаш сделал кучу замечаний (об этом позже), чтобы выхолостить фильм, И вдруг заговорил о... «Кулунде». О своем многострадальном фильме двадцатилетней давности. История — с его же слов — была давно мне известна. Джемма, видимо, услы­ хала впервые, так как тут же стала запи­ сывать ее на обороте монтажного листа «Чернобыля». В 1966 году Володя снял фильм о целине «Кулуяда; тревоги и надежды». Сюда он вложил опыт, которым вряд ли располагал кто-либо из кинематографистов,— знание «изнутри» тех проблем, каковые породило бодрое, под пенье «Едем мы, друзья, в даль­ ние края...» массовое освоение новых зе­ мель. На собственной шкуре он познал то, что именуется материалом фильма, будучи главным агрономом целинного совхоза. Когда дрался и страдал: весной не хотел начинать сев по звонку из райкома, осенью — сдавать больше, чем мог сдать. И вылил на экран всю боль земли, прочув­ ствованную кончиками собственных паль­ цев, очень крепких до последних дней. И боль души за нее. За землю, с которой поступили — его слова — «по-ва.рварсьш, как неандертальцы». Он полусидел на койке, рассказывая, как дрался за фильм до последнего патрона. Нет, даже не за фильм, за суть того, что по­ казано в нем. Как стучался во все высокие (чуть было не написал «дубовые») двери. Как заседало бюро Алтайского крайкома, долго, со стенографисткой (он хранит эту запись всю жизнь). Как бросился из Ново­ сибирска в Москву искать правды. Ночевал на вокзале. Был без копейки, на булочках и кефире, а обносился так, что секретарши не пускали в приемные подозрительно обтре­ панную личность... Говорить было трудно, ежесекундно он вытирал платком пот на лице, но не остано­ вила даже медсестра, вошедшая в палату с капельницей... Потом наклонился ко мне: — Знаешь, Старик, что мне сейчас стук­ нуло в голову? Наверное, из-за всего, по­ казанного в «Кулунде», я бросил сельское хозяйство.» Его путь в кинематографе начался с пре­ словутой «полки». И всю жизнь, как оско­ лок под сердцем солдата,— самый первый фильм, осевший на «полке», куда в прежние годы ссылались картины неудобные или не­ угодные. Потому что в них была горькая правда. Правда, вообще, нередко го'рька на вкус... Прямо с пресс-конференции Госкино по фильму «Чернобыль» вместе с известным московским режиссером Джеммой Фирсовой мы поехали к нему в больницу. На всех, кто Из дневников В. Н. Шевченко о события 1966—1967 гг. ...Записи постепенно теряются, впечатле­ ния выветриваются. Нужно найти время и как-то собрать воедино, мало-мальски орга­ низовать материал в хронологическом по­ рядке. Возможно, в будущем этот материал пригодится для каких-то работ, а сегодня он необходим мне самому, как воздух. Для встряски своего соатания, для борьбы. Вое-