Сибирские огни, 1988, № 7

Леденящие душу поэты Унеслись преходящей гурьбой. Леденящие душу секреты Вопросительной стали молвой. Совесть ждет. Совесть жаждет ответа, Высекая впервой на скрижаль,— «За душой — утверждение света! Перед ней — непочатая даль». 1384 г. ПРОЩАНИЕ С ОТЦОМ .— Что, отец? — Я потерял Важное, а что — не знаю. Трудный века матерьял Тщетно мну, переминаю... — Что ты, папа, что за грусть. Ну, ответь с былым запалом! — Жизнь уходит. Становлюсь Сам ее материалом. Мой состав в небытиё Громыхает — ближе, ближе. Смерть? дыхание ее Ненавижу, ненавижу!.. — Подожди, отец, постой! — Все, сынок. Мой стержень стерся...— И — свистящей полосой Сумасшедшие колеса! 1981 г. ЧТОБЫ УТРОМ НЕ МУЧИЛА СОВЕСТЬ Проснись! — ни тоски, ни стыда. Пронизанный радостным мигом. Мечтаешь: «Вот так бы всегда,— В ладу и с собою и с миром!» Откуда же этот настрой И бодрость и духа и тела? — — Ты зла не держал за душой! — Ты пакости людям не делал! 1981 г. Помнишь ли? Песни сожгли. Наглухо окна закрыли. Добрые — тихо ушли. Злые — вошли и судили. Кто-то выкрикивал «нет!». Гибель былому пророча, - Глуп, как последний поэт. Что уж там спрашивать с прочих. Кто, от звонка до звонка. Был (и остался поныне) Камнем в руке дурака, Тем, что бросают в святыни! Разве ж бывает больней,— Твари прослыть бессловесней?! Чтобы звучала вольней, Выкини слово из песни!.. Недоуменьем кипишь: «Нынче ж другое в предмете!» Что ты? О чем говоришь? У-уу-у! как сощурились эти! Помни же бремя утрат, Веру в живую минуту! Ты не забудешь, мой брат? — Нет, ни за что не забуду!