Сибирские огни, 1988, № 7

шовая., а иа титгроаолияъеъл дворе, в 'К,ре^где, к. тоы'у ж.е еще ’ги'укс' к.ая пошлина заведена, нолорая так. и зовется «.крестец». Нанялся на рабо­ ту, являйся к митрополичьему тиуну и плати пошлину, а не явишься, не заплатишь — возьмут промыты' рубля два или в тюрьму вкинут, если не с чего взять. Так что и забот, и тревог у завсегдатаев крестца хватает. А страсти, бывает, кипят такие, что нередко доходит до потасовок. Осо­ бенного накала страсти достигают как раз в пору весны и летом, когда на крестец начинают сходиться попы из окрестностей или вовсе чужие — из других городов, приезжающие в Москву по каким-либо своим делам и стремящиеся заодно подзаработать в стольном граде лишнюю деньгу- Когда работы хватает на всех, местные попы еще кое-как мирятся с чужаками, терпят их, но как только наем уменьшается, московские тотчас восстают на приезжих, гонят их прочь с крестца, чтоб те не отби­ вали у них заработка. Вот тут-то и выплескивается из благочестивых поповских душ самая 0 ( 6 ыкновенная злоба и ярость. Тогда полторга сбегается на крестец глазеть, как попы волтузят друг дружку. Но и без того идут сюда люди, особенно те, кто любит помудрствовать, порас­ суждать о религиозных тонкостях, потешить душу благочестивой бесе­ дой; идут и такие, что жаждут поспорить с попами, потягаться с ними в знании книг и законов. Это грамотеи, книжники — дотошные, хитро­ умные, лукавые... Другие, менее искушенные, в грамоте и святых зако­ нах, идут послушать, что-то перенять и опять же — отвести душу. Тут и купцы, и разный служилый люд; полно тут и простонародья — разбит­ ных, лукавомудрых мужичков, многие из которых и книжки-то в руках всю жизнь не держали, но которые так же дотошны и любознательны, как грамотеи, и находчивы, и смекалисты, а уж каверзны — сверх вся­ кой меры. Иной такой мужичина бывает такое вывернет, что попы на крестце всем скопом отговорки ему не сыщут. Однако не все тут любо- мудрствие и изощренная говоря — люди ведь, и больше о бренном, жи­ тейском, о греховном идут разговоры, о самом главном и извечном — хлебе насущном. Вот убогонький попик с безжизненным, как будто бы пририсованным личиком, тоненьким, заискивающим голоском расска­ зывает двум другим попам — явно московским, потому что улс больно недружелюбно слушают они его,— что он не безместный, что есть у него в подмосковном селе приход, но прихожане его почти все подались на весну в московские слободы на заработки, чтоб не помереть с голоду, ну и он вслед за ними. Одежонка на нем ветха, истаскана, и сам он — будто из-под святых встал. — Не гораздо тебе, святой отец, нарекатися^, приход-то имеючи, — отговаривает ему один из попов — холодно и неприязненно. — Како бы не сталося у тя тамо, все едино тяготы твои к нашим не приложимы. — Истинно,— качнз'л головой и другой его слушатель и с недоброй наставительностью прибавил: — Не то беда, что во ржи лебеда, а то бе­ ды, что ни ржи, ни лебеды, яко же ныне нам, безместным, живот в скуде влачащим. А из приходу, кое бы лиховство не всчалося, прокормитися повсегда достанет. Помилуй бог, святые отцы,— робко запротестовал попик.— Како ж прокормишься, ежели к церкви уж и нищие не идут?! — Землицею ты наделен, не то руга® тебе идет. Господи, руги той — рубль да осьм алтын с деньгой. Ризу новую не за что купити. В старой, поплаченной^ кои уж лета служу. По миру хожу с крестом и святой водой, по три, по четыре раза на году хол^у... — А пошто бы вам, святые отцы,— вдруг встрял в разговор стоявший обок мужик, не стать хлеб пахать? Чем так-то бедовать, так паче ‘ П р о м ы т а — штраф. ^ Н а р е к а т и с я — сетовать, горевать. _ ® Р у г а — вид жалованья церковного причта: главным образом городских цеок- веи, не имевших .земли и других источников дохода. - 8 ' ^ '