Сибирские огни, 1988, № 6

нулся и зажег свет. Они стояли в просторном кабинете. Посреди цар­ ствовал обширный резной стол с тремя телефонами, рядом стояли два глубоких кожаных кресла и столик с массивной хрустальной пепельни­ цей, у одной стены разместился широкий диван, тоже кожаный, старой работы, а другая была заставлена высокими застекленными шкафами с книгами. — Вот и ночлежка,— сказал Сергей. — Где мы?— весело спросила Ася. — В моем институте. Я здесь вахтером, а внизу мой сменшик был. Здесь удобно, смотри,— он указал на незамеченную Асей дверку, открыл ее, там оказалась небольшая подсобка с умывальником и еще одним ди­ ваном, поменьше, чем в кабинете. — В бытовке у нас одеяла есть, белье, сейчас принесу. Туалет — дальше по коридору, через две двери... —__Тут, главное, ничего не трогать и следов не оставлять,— объяснял Сергей через пять минут, раскидывая простыни, подушки и одеяла по диванам.— За этим мы очень строго следим, иначе малина накроется... Ты извини, я тебя на маленький положу, а то с моими мослами там не по­ меститься... Тут у нас человека три постоянно ночуют, ну и некоторые заходят, когда надо. Ночь — рупь с носа, вот это и есть «плата за пос­ той». До девяти всем надо тихо смыться. И на улице поглядывать надо, не всем скопом входить и уходить... Вот, Ася, отдыхай. Завтра подумаем, как жить. Асе показалось, что она заснула быстро, но день на этом не кончил­ ся. Она внезапно проснулась и поняла, что Сергей несет ее на руках. Он тихо положил ее на свой диван, осторожно, словно боясь разбудить, под­ нял ее рубашку и погладил бедра. Асе не было страшно. Она обхватила Сергея за шею и со всей силы притянула к губам. ...Ася проснулась. Сергей спал рядом, положив голову ей на грудь. Ася дотянулась до шторы и слегка отодвинула ее: занимался серенький рассвет. «Светает! А тут можно только до девяти... Сколько сейчас?»— испугалась она, взглянула на Сергея. Даж е при слабом свете увидела, что шевелюра его уже порядком поредела, и почему-то от этого такую жалость ощутила — хоть обревись! Ася обняла голову Сергея и шепо­ том пропела в ухо: «Вставайте, граф! Рассвет уже полощется, из-за озерной выглянув воды...» Он резко поднял голову, очумело посмотрел на Асю, и вдруг его переменчивые глаза стали тоскливыми, безнадеж­ ными. — Аська... Прости меня, Асюта... Асенька,— он обнял ее, потом сполз с дивана на колени, схватил ее руки и стал судорожно целовать.— Прости меня, прости... Ты— моя последняя. И лучшая, лучше всех... Ася слыхала, что примерно так обычно говорят мужчины, и ей стало немного неприятно. — Перестань, Сережа. Все хорошо,— она отдернула руки.— Посмот­ ри, сколько времени... Он глянул на часы — без четверти девять. — Нам надо бежать? — Ничего, сегодня суббота, дежурный по институту раньше одиннад­ цати не придет. Собирайся спокойно. Но только Ася встала и сладко потянулась, Сергей обнял ее сзади, стал ласкать и снова положил на диван... Он повторял, как заведенный: «Прости меня, прости, Асенька, любимая моя Асюта, моя последняя»,— а она не хотела слышать этих слов и затыкала ему рот поцелуями. ...Пели на вокзалах, в аэропорту, она научилась не стесняться сто­ ящих кругом людей, научилась петь на два голоса и узнала много новых песен, привыкла к институтскому дивану, познакомилась с вокзальным народом — официантками Лорой и Светой, проститутками Ритой-Само- летом и Алкой-Скрипачкой, с милиционером Мишей-Карапузом, с дежур­ ной по вокзалу тетей Фросей, большой любительницей песен Высоцко­ го,— хорошиё Все оказались люди, научилась брать деньги за пение, ужинать в ресторанах, не заботиться о завтрашнем дне и не вспоминать