Сибирские огни, 1988, № 6

во-первых, во-вторых, в нынешней нашей, литературной жизни происходит именно то что давно сформулировано афоризмом «при­ рода не терпит пустоты»; читательский го­ лод, читательскую тоску по произведениям остросюжетным берутся «утолять» ловкие ремесленники от литературы . Не отсюда ли появление в нашей сегодняшней прозе р аз­ ного рода сомнительных «феноменов» — плодовитых сочинителей исторических бестселлеров, политических детективов ф ан­ тастических одиссей и проч.? Причем вся эта второсортная, а порой откровенно буль­ вар н ая беллетристика, рьяно поддерживае­ м ая своими многочисленными обож ателями уж е рвется занять ключевые позиции в на­ шей литературе, вплоть до того, что начи­ нает диктовать издательскую и тиражную политику. Явление это настолько же пе­ чальное, насколько и сложное, и здесь, не­ сомненно, нуж ен особый разговор; но как бы там ни было, а доля, и, быть может, не­ м ал ая доля вины, ложится здесь и на н а­ ших ведущих мастеров прозы, чье пренебре­ жение, а порой высокомерие по отношению к интересам массового читателя и создало столь странный «перекос»... Вот почему, мне каж ется, именно сейчас, в этой очень и очень непростой литератур­ ной ситуации, следует помянуть самым доб­ рым словом те книги, которые принадлеж ат к настоящей, большой литературе, ничуть не утрачиваю т своей популярности, своего авторитета среди широкого читателя. Им не страшны никакие бури и штормы, разыгры ­ вающиеся в мире читательских интересов, равно как не страш ат их никакие мутные потоки модной «завлекательной» беллетри­ стики. В ряду этих книг была, есть и будет шишковская «Угрюм-река». Автор ее и здесь преподает нынешним литераторам урок, к ак надо бороться за читателя. «Угрюм-река» — произведение изумитель­ ное не только в смысле языка, не только по части «высокой» художественности; роман этот так щедро, богато насыщен событиями, так захватывающ е-стремительно разворачи­ вается в нем действие, что вполне может соперничать с самыми популярными аван­ тюрными сочинениями. Причем роман Ши­ шкова, к а к мне представляется, имеет колос­ сальное преимущество перед всяким сугубо приключенческим произведением. Если в последнем ф абула, интрига, как правило, самоцель, и потому в нем порой слишком много чистого вымысла — всевозможных совпадений, случайностей, казусов, которые приходится нередко сшивать белыми нитка­ ми, то «Угрюм-река» лишена каких-либо ф абульных издерж ек и натяж ек; сюжет ее диктуется логикой самой жизни, питается многообразием реальных жизненных явле­ ний, событий, противоречий... Разумеется, все сказанное отнюдь не означает, что Шишков ничего не выдумывает «от себя», не пользуется правом писателя на вымысел и домысел, К примеру, такие остросюжет­ ные моменты, как загадочное убийство Ан­ фисы Козыревой или случайно обнаруж ив­ ш аяся тайна деда Данилы — убийцы роди­ телей Якова Н азары ча Куприянова, есть не что иное, как тонко продуманные автором сюжетные ходы — с целью поинтриговать читателя, осложнить, запутать повествова­ ние. Но д аж е эти, на первый взгляд, сугу­ бо авантюрные места ничуть не «деформи­ руют» общего впечатления, что т а к оно бы­ ло в жизни и быть иначе не могло. Вообще, сюжет «Угрюм-реки», если рас­ см атривать его отстраненно, и зъяв хотя бы на время из общей структуры ром ана, сам по себе есть творение тож е изумительное. Это великолепный проект, созданный т а л а н т ­ ливейшим зодчим, по которому затем уж е возведено само здание, пораж ающ ее своим величием, грандиозностью и необыкновенной гармонией, соразмерностью всех его частей. Н ачало «Угрюм-реки»... Рискну утвер­ ж дать, что первый абзац шишковского ро­ мана известен не меньше, чем знаменитое толстовское: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, к аж д а я несчастливая семья несчастлива по-своему». В первых ж е строках «Угрюм-реки» мы встречаем потрясающую по своей безгра­ мотности и потому, очевидно, так прочно врезающуюся в пам ять вывеску: стой, црулна, стрыжом, брэим, переы зорт И далее, как это превосходно умеет д е­ лать Шишков, буквально в нескольких строках дается характеристика хозяина «црулны» И брагим а-О глы и его «клиенту­ ры» («пропившиеся двадцатники, — так звали чиновников, — м астеровщ ина-м атуш ­ ка, какое-нибудь забулдыж ное лицо духов­ ного звания, старьевщики, карманники, цы ­ гане...») — словом, целый физиологический очерк... Перечитывая «Угрюм-реку», я вся­ кий раз думаю : почему автор именно фи­ гурой Ибрагима-О глы делает первый сю­ жетный ход в своей эпопее — такой густо­ населенной, такой насыщенной всевозм ож ­ ными событиями? Ведь у Шишкова было обилие вариантов или, вы р аж аясь языком шахматистов, дебютных начал. «Угрюм-ре­ ка», наверное, ничуть не пострадала бы в смысле занимательности, увлекательности, если бы Шишков начал ее, к примеру, сце­ ной смерти деда Д анилы , или описанием драки м еж ду гимназистами и семинариста­ ми, или рассказом о тщетных потугах П етра Даниловича Громова сделать своей любов­ ницей Анфису Козыреву; наконец, вполне годилась тут и великолепная пейзаж ная з а ­ рисовка, откры вающ ая вторую главу: «Л ето дряхлело. После ж аров вдруг дох­ нуло холодом. Завы л густой, осенний ветер. С севера тащ ились сизые, в седых лохмах тучи. Печаль охватила зеленый мир». Но нет, начало «Угрюм-реки» именно т а ­ кое: на самой первой странице объявляется именно Ибрагим-Оглы, горец, сосланный в Сибирь за участие в кровавой мести... О бъ­ яснить это обстоятельство вроде бы особого труда не представляет. Во-первых, И бра­ гим — персонаж отнюдь не второстепен­ ный, его роль и непосредственное участие в дальнейших событиях весьма и весьма су­ щественны. Во-вторых, Ибрагим-Оглы — личность едва ли не сам ая могучая, цель­ ная, благородная; десятки персонажей, да еще каких — Филька Шкворень, кузнец Ферапонт, инженер Протасов, прокурор С тращ алов и множ ество других — появятся потом на страницах «Угрюм-реки»; однако этот человек-скала так и будет выситься над всеми, каж дым своим поступком, к а ж ­ дым шагом своим изумляя, п ораж ая, потря­ сая, восхищая нас. И тут сам собой напра­ шивается вывод; «Угрюм-река» — роман о жизни народной (не случайно сам автор в одном из лирических отступлений прямо