Сибирские огни, 1988, № 6

Д алее следовал цельлй перечень «непри­ касаемых», среди которых были и высоко­ поставленные партработники, подвизающи­ еся на ниве сочинительства, и редакторы крупных печатных органов, и руководители крупных писательских организаций... «Что ж е тогда можно?»— не вы держ ал я, и оказалось, что ж елательно, д а и лучше всего строж иться над литераторам и пери­ ферийными, малоизвестными, или над те­ ми, в руках которых нет ни чиновничьей власти, ни просто достаточной силы и х а ­ рактера, чтобы отстоять себя. Вот и критиковали, и разносили за бес­ пробудную серость с легким сердцем сирую провинцию, вот и ты кали гневно указую ­ щим перстом: здесь, мол, все зло, причины и истоки, здесь гнездо, рассадник никчем­ ной литературы и — ату ее! Отсюда, естест­ венно, поголовно все периферийные ж у р ­ налы, будь то «Сибирские огни» или «Се­ вер», «Урал» или «Волга», «Дальний Вос­ ток» или «Байкал», «Дон» или «Простор», а такж е книги местных издательств стали традиционными, если не сказать — о б яза­ тельными,— «мальчиками для битья». «Се­ рость» провинциальная искоренялась с энергией, достойной лучшего применения, хотя, в то ж е время, по-настоящ ему аргу­ ментированной критики, глубокого и вдум ­ чивого анализа этой самой «серости» на страницах центральной прессы и ж ур н ал ь­ ной периодики почти не встречалось. П о­ добная тенденциозность, завуалированная благородными призывами повышать качест­ во литературы , возносить ее на новую идейно-худож ественную высоту, была очень удобна, поскольку отвлекала внимание от беспристрастного взгляда на творчество «избранных» и «неприкасаемых»; провин­ циальная ж е литература служ ила при т а ­ кой постановке дела прекрасным громо­ отводом. Впрочем, иногда кое-кого из поголовно «серых» тож е разреш алось похвалить, снис­ ходительно потрепать по плечу, дабы со­ хранить хотя бы видимость объективности. Но так ж е в ж естких рам ках табели о р ан ­ гах. Вспоминаю, как довольно долго и без­ успешно пы тался я сначала в «Л итератур­ ной газете», а потом в «Л итературной Р о с­ сии» опубликовать «штрихи к портрету» си­ бирского прозаика Н иколая Самохина. М а­ териал, наконец-то, пошел в «Л итератур­ ной России»... сразу после того, к ак в Н о­ восибирской писательской организации, од­ ной из крупнейших в России, Н. Самохин был избран заместителем председателя. Д а и сегодня, когда вовсю идет процесс обновления и демократизации, по-прежнему чаще (естественно, и положительнее) всего пишут о литераторах при портфеле, при регалиях, или состоящих с оными в д р у ж ­ бе (не случайно ж е в некоторых периоди­ ческих изданиях заведена рубрика «слово о друге-писателе»)—- то есть опять-таки о тех, кто и без того вниманием не обойден. К акие-то сдвиги, изменения к лучшему, безусловно, намечаются, однако элитарное расслоение писательского сообщества, ко­ торое, в частности, и породило снобистское пренебрежение к периферийной литературе как литературе второго сорта далеко еще не изжито. С казы вается это, например, в по- истине неистребимой тяге критиков к сос­ тавлению различных «рядов» и «обойм», которые в любых сочетаниях и вариациях, в основном костяке писательских имея, в принципе, не меняются, создавая м еж ду тем у читателя своим назойливым повторе­ нием представление, что имена эти и есть законченная физиономия современной л и ­ тературы . Я уж не знаю , насколько таком у н авязы ­ ваемому представлению доверяет сам чита­ тель, но вот некоторые критики, каж ется, всерьез убеждены , что вокруг нескольких имен мож но (и по их мнению — нужно) сф ормировать все знание о сегодняшней ли­ тературе. Т ак, В. К урбатов в статье «Когда в товарищ ах согласья нет» (Л итературная газета, 27 м ая 1987 г.) пишет: «Писатели помельче обычно сетуют и про себя, и вслух, что критика вертится вокруг одних и тех имен, и никак не хотят понять, что эти несколько имен аккумулирую т их «с головы до пят» и критике нет надобности собирать по крохам, когда она м ож ет в значительном имени увидеть целое... Н адо со спокойным достоинством говорить о зн а ­ чительных, формирующих книгах послед­ него времени... М ельчить нам свои заботы не надо». Спору нет — о достигнутом прогрессе следует судить по высшим достижениям , высшему, так сказать, пределу. И ту т в са ­ мом деле двух-трех имен бывает достаточ­ но. Вместе с тем вы сота поднятой л идера­ ми планки и общий уровень представля­ емой ими литературы — величины далеко не равнозначны е и в каких-то принципи­ альных парам етрах могут д аж е не совпа­ дать. (Р азв е не было в истории человече­ ской людей, опередивших свою эпоху и ж ес­ токо отторгнутых ею?) С другой стороны, о какой «аккумуляции» м ож ет идти речь, если писатель (если он действительно писа­ тель, а не ремесленник, не литературный поденщик) — уж е само по себе явление «штучное», уникальное? Иное дело, что «аккумуляцию » можно (и, наверное, нужно!) понимать как освоение некоего, накопленного литературой и куль­ турой опыта. Но тогда в стремлении оце­ нить, насколько удачно в творчестве «из­ бранных» преломился этот опыт, надо по крайней мере разобраться, что он, посто­ янно обновляющийся и приумножающийся, из себя представляет, что несут с собой его многочисленные «доноры» — те самые «писатели помельче», которых стараю тся, как говорится, «в упор не видеть». А ведь за огнями ярких имен скрыт це­ лый литературный материк, питающий их энергией. И я глубоко сомневаюсь, чтобы без провинции, без совокупного опыта ее литераторов могли бы вы деляться, пользо­ ваться читательским признанием такие н а­ пример, ныне известные писатели, как Г. М арков, А. Иванов. П. Проскурин, В. Крупин, В. Ш угаев, А. Преловский, А. Л иханов. С. Залыгин, давно обосновав­ шиеся в Москве, но и по сей день прочно связанны е с родной почвой, питающей их творчество. Впрочем, сами писатели осознают это гораздо лучше и яснее иных критиков, В интервью газете «Советская культура» Ю. Бондарев сказал, отвечая на вопрос о том, что он дум ает о «великих» и «невели­ ких» в искусстве: «Не будь П отапенок ьг Боборыкиных, не возвыш ался бы вершиной в пленительном сиянии талан т Чехова. Читателю было бы