Сибирские огни, 1988, № 6

чинает деформироваться. Немало примеров тому м ож ет привести каждый сибиряк. Е ли завета Константиновна по-настоящему лю била Новосибирск и жила в нем не по­ тому, что не могла уехать в столицу или в какой-нибудь иной престижный город а потому, что уезж ать из Сибири она никуда не хотела. Об этом Елизавета Константи­ новна говорила не раз, говорила и мне В этих зам етках я использую разные м а­ териалы , в том числе магнитофонные запи­ си бесед с Елизаветой Константиновной, свои довольно подробные дневниковые по­ метки, беседы и обмен мнениями с разны ­ ми людьми. Многие вы сказывания Елизаве­ ты Константиновны я привожу практически дословно. Тот, кто слыш ал Стюарт, неиз­ бежно подпадал под какое-то магическое обаяние ее естественного, негромкого очень доверительного голоса. О своей при­ вязанности к Сибири она, например, гово­ рила так: Хочу сказать, что я всю жизнь про- ж ила в Сибири. Родилась в Томске, а с 1932 года живу в Новосибирске. Очень люблю сибирскую природу! Никогда не хотела из Сибири уезж ать — не было та­ кого ж елания. И в основном свои стихи пишу летом, когда нахожусь в деревне — в последние годы это деревня Юрт-Акба- лы к в Колыванском районе Новосибирской области. И з разговоров с Е. Стюарт у меня воз­ никло ощущение, что она никогда не счи­ тал а себя живущей на окраине страны, в провинции. Такого не было. М ож ет быть, она вообще считала, что где она ж ивет — там и центр! А что? Вполне возможно. И чем плох для этого Новосибирск? По край­ ней мере, она хорошо знала, что по веро­ ваниям некоторых народов даж е «пуп зем ­ ли», земной главный столб находится где- то на Алтае. А географический центр нашей страны — где-то в ее родной Томской об­ ласти. В конце концов, считали ж е некото­ рые люди, что центр находится там, где они живут. Т ак считали Михаил Шолохов и Уильям Фолкнер. Хотел эту мысль реа­ лизовать и переехать навсегда в Сростки Василий Шукшин,— об этом я сам слышал от его матери М арии Сергеевны. Так, ви­ димо, считает Афанасий Л азаревич Копте- лов, работая многие годы в своем деревян­ ном доме на станции И здревая близ Ново­ сибирска. Так, наверное, считает Валентин Распутин у себя в Иркутске. С таким же чувством живет в Красноярске Виктор Астафьев. И Е лизавета Константиновна Стюарт тож е не чувствовала себя ж иву­ щей где-то на так называемой периферии. В конце концов, земля все-таки круглая, и у нее нет центров и окраин — их придума­ ли люди! В этом разговоре я чаще всего обращ а­ юсь к именам, связанным с Сибирью, вовсе не потому, что хочу выделить Сибирь в не­ кую зам кнутую единицу. Отнюдь! Но хочу хотя бы прикоснуться к кругу художествен, ных и иных идей, зарождавш ихся, форми­ ровавшихся и воплощавшихся здесь, в этом крае — одном из самых своеобразных в России,— отмеченном простором, суровым климатом, несколько строговатой, но за ­ частую и роскошной природой. Ведь из этого к рая пришли многие песни, давно уж е ставшие национальными. Этот край д а л великих ученых (Д , И. М енделеев), 6 Сибирские огни № 6 живописцев (М. А. Врубель, В. Г. Перов, В. И. С уриков), поэтов (П. П. Ершов, И. В. Ф едоров-Омулевский), земледельцев (Т. С. М альцев), писателей, зодчих, фило­ софов. Кроме 'Терентия Семеновича М ал ь­ цева, привож у имена деятелей лиш ь д оре­ волюционного времени — чтобы не быть слишком пристрастным. Но и дореволю ци­ онная Сибирь отнюдь не была скупой на таланты и исправно поставляла «...собст­ венных П латонов и быстрых разумом Нев- тонов...». И каж ды й уголок огромной Си­ бири м ож ет назвать своих знаменитых лю ­ дей. А к ак ж е? Она и не долж на забы вать тех, кто любил ее, отогревал своим сердцем и талантом , передавал свою любовь, свои знания потомкам. Любовью к Сибири пронизаны многие стихи поэтессы. И среди них одно из луч­ ших, которое так и назы вается — «Роди­ не»: Я разную природу понимаю. И пыль тропинок разных принимаю. Но лишь тебя я так люблю и знаю И ни на что вовек не променяю. Не потому, что ты прекрасней многих. А просто ты живешь в моей тревоге, В моих решеньях и в моих крушеньях То как опора, то как утешенье. Ты для меня начало всех начал, Твой ветер колыбель мою качал, И вручены мне до скончанья дней Полынь и солнце Родины моей. в творчестве Елизаветы Константиновны, в ее жизненной позиции привлекает многое — прежде всего, это, конечно, вы сочайш ая культура, смелость худож ественного мы ­ шления. Но и откровенность, граничащ ая с любовью, единство слов и поступков ху­ дож ника (а такое единство и есть нравст­ венность) имеют для нас значение очень и очень большое. И когда Стюарт произно­ сила «до скончанья дней», то она знала, что так и будет. Ее вечный покой на Заельцов- ском кладбищ е в Новосибирске стерегут любимые ею березы и рябины, черемухи и сосны, плакучие ивы и могучие лиственни­ цы. И даж е в морозный, заиндевелый день, пронизанный лучами сибирского солнца, не выветривается здесь неистребимый запах полыни. Вспомнился мне конец 50-х годов. Д в а д ­ цатилетним, в солдатской форме, я ехал в Новосибирск — в столицу Сибири. В мощ ­ ный культурный центр нашей держ авы . И товарищ по вагону, такой же, как и я, сол­ дат, горячо говорил мне: — Д а ты знаешь, что это за город — Новосибирск?! О нем даж е П абло Н еруда в стихах писал. Ты знаешь? Признаться, этого я не знал. И тогда мой горячий товарищ , влюблен­ ный в Сибирь, начал мне читать стихотво­ рение Неруды «Ангел поэзии». У меня и сейчас дрож ь проходит по спине, когда я вспоминаю эти стихи: Пушкин, ты был ангелом Центрального Комитета. Я пришел с тобой к священным руинам, где солдаты твоего народа каждый слог твоей души отстояли. И Пушкин сказал мне: «Пойдем со мною в Новосибирск, там на землях пустынных, ранее обитаемых только болью и одиночеством, ныне знамя моего голоса реет над грандиозными стройками»,