Сибирские огни, 1988, № 5

, — На улице — мерзость,— внучка передернула плечами и быстрым, нервным движением поправила короткую стрижку обесцвеченных пе­ рекисью волос. — Я что-то запамятовал: ты цветом-то у нас какая? — Серо-буро-малиновая, дорогой гроссфатер. Породы не хватило, чтобы в брюнетки выйти... Меня Валерка потому и бросил... — Да ну? — Точно... Сейчас у него знаешь какая красотка — из самых жгучих брюнеток. — Все шутишь, Луиза? — Зачем? Правду тебе говорю... — Да разве можно о своем муже такое говорить? — Ты забываешь, дедуня: он мне давно уже не муж. — А зачем сюда-то ходит?— Викентий Изотович выпростал руки из- под одеяла и с легкой иронией смотрел на тонкое, красивое лицо внучки, щедро оснащенное всеми средствами косметики. — К сыну. Разве ты не знаешь? — Понятно. — Маман не была? — Вроде бы нет... Я, по крайней мере, ее не видел. — Странно. — Почему? — Она мне звонила на работу и сказала, что собирается к тебе. — Может, еще придет,— Куликов нахмурился и посмотрел на дверь: ему хотелось пить. — Она утром звонила, а теперь уже вечер. Дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Евфимия. Без удоволь­ ствия взглянув на яркую люстру, она громким шепотом спросила Ку­ ликова: — Может быть, попьете, Викентий Изотович? — Да, пожалуйста, голубушка Евфимия. — Квасу или сок брусничный будете? — Пожалуй что — сок... Так же бесшумно Евфимия прикрыла дверь. — А новость ты уже знаешь?— Луиза сощурилась, как это делал он сам, и правым указательным пальцем, пожелтевшим от постоянного ку­ рения сигарет, крепко придавила полненькую нижнюю губу. — Скажешь — буду знать. — Мама замуж выходит... Викентий Изотович ошалело уставился на внучку и недоверчиво пе­ респросил: — Замуж? — Т-с-с!— внучка поджала губки и терпеливо выждала, пока Евфи­ мия принесла и поставила на столик кружку с соком, прикрытую белой бумажной салфеткой. Видя, что Евфимия ожидает, пока дед попьет, она нетерпеливо махнула рукой: — Ступай, голубушка, я сама принесу. — Вам скоро кушать пора,— не обращая внимания на Луизу, ска­ зала Евфимия.— Что приготовить? — Да мне все одно,— невнимательно ответил Куликов, все еще оза­ даченный сообщением внучки. — Давеча вы говорили, что вам селедки и отварной картошки хо­ чется. — Фи-и, да-ве-ча,— растягивая, насмешливо передразнила Евфимию недовольная Луиза. — А ведь верно — хотелось мне селедки,— вспомнил Викентий Изо­ тович.— Будь добра, Ефимушка... Он звал так Евфимию, и она, вспыхнув от удовольствия, прошуршав темными нарядами, бесшумно скрылась за дверью. — Ну и как тебе новость, дорогой мой гроссфатер? г - Признаться...