Сибирские огни, 1988, № 5

— Зато мне положена,— нахмурилась дочка. — Это будет нарушением... — А ты бы поехал?— сощурилась на отца Нина Ефимовна. — Да куда он поедет,— вмешалась Степанида Ильинична.— Раньше никуда не ездил, а теперь и подавно. Думаешь, у них в леспромхозе пу­ тевок не было? Сколько хочешь. А у него все неотложные дела: то сено­ кос, то заготовка дров, то план горит, то подменить кого-то надо. Сколько раз говорила ему, собирайся, отец, поезжай. Куда там! Пусть, мол, мо­ лодые лечатся, им еще жить надо, а я уже свое, мол, отжил. С войны, мол, вернулся домой, и на том спасибо. Вот и дошутился. А теперь ле­ жит, кровь в платочек прячет. — Кровь?— удивилась Нина Ефимовна. — Ну да... Он ведь у нас, Нина, еще и конспиратор; из госпиталя с осколком в легком вернулся и за столько-то лет мне ни гугу. — Папа!— Нина Ефимовна перевела недоумевающий взгляд с мате­ ри на него.— Правда, что ли? А в этот момент тупая, жесткая боль под правой лопаткой вдруг пе­ решла на позвоночник, и Ефим Петрович, кругля глаза, тяжело засто­ нал, хватая открытым ртом воздух. Наверное, смотреть на это было жутко, потому что дочка выронила вдруг ложку и беспомощно огляну­ лась на мать. Степанида Ильинична было торкнулась из кресла, но ноги ее не удержали, и она вновь грузно опустилась в него. — Грудь, грудь разотри!— прошептала она.— Да поживее! Но Нина Ефимовна уже справилась с минутой растерянности, быст­ ро присела на постель и, откинув одеяло, ровными, сильными пассами стала массировать грудь отца под нательной рубашкой. Она чувствова­ ла, как постепенно обмякают и расслабляются его мышцы, как весь он медленно проваливается в постель, все тише и ровнее делая вдохи. — Ну вот, ну вот,— машинально говорила Нина Ефимовна, разгля­ дывая заострившееся от боли лицо отца...— Сейчас пройдет, сейчас по­ легчает... Ну вот, ну вот... — Что бы я делала тут с ним одна?— спустя несколько минут, го­ рестно спросила Степанида Ильинична.— Ни помочь, ни лекарство по­ дать не могу. Пока это я встану, да до его постели докостыляю... Ты вот что, Нина, побежишь на дойку — отбей телеграмму Петру. Пусть что хочет, то и делает, а домой немедленно пускай выезжает. А то взял мо­ д у— третий год глаз не кажет. То у него охота, то рыбалка, то Мусю надо на курорт свозить, а отца-мать, значит, побоку... — Ну что ты, мама, говоришь?— не очень уверенно возразила Нина Ефимовна. — Знаю, вот и говорю... Запрошлый год совсем было к нам собрал­ ся, а в последний момент — раз и в Ялте очутился. Как это так? А ведь отдохнуть и у нас можно. Не мне ему рассказывать, какая у нас рыбал­ ка, а он прошлым летом на озеро укатил, омоля какого-то там ловить. Так что говори не говори, а такая картина получается... Вот и пусть разок все бросит и для своих родителей расстарается. Так и отпиши ему. слышишь? — Да уж отпишу. — На весь свет ославиться хочешь?— тихо спросил Ефим Петрович. — А может, папа, тебе в больницу все-таки лечь?— заминая непри­ ятный разговор, спросила Нина Ефимовна. — Не хочет он в больницу,— ответила Степанида Ильинична. — Ну, мало ли — хочет не хочет,— построжала голосом дочка,— А если надо? — Вон, спрашивай его,— кивнула на мужа Степанида Ильинична. — Слышь, папа, в больницу бы тебе надо лечь. — Вроде бы так,— неожиданно согласился Ефим Петрович и при­ знался:— Да боюсь, не довезут... Он и так уже с места стронулся, а как по нашим дорогам потрясут, так и вообще... — А ты что, чувствуешь его? — Да как тебе сказать... 3 Сибирские огни ЛЪ 5