Сибирские огни, 1988, № 5

Ефим Петрович подробно рассказал обо всем, что с ним случилось, вновь переживая происшедшее, волнуясь и горячась. — За пистолет, товарищ подполковник, большое спа ’ он рассказ,— выручил меня. Без него-то я вряд ли бы _ — Из него, знаете, прежде выстрелить надо было су ’ Куликов, пряча оружие в кобуру.— Но я рад, что он вам р Бой за лесом, между тем, разгорался. Им даже приблизился. Сыромятин порывался сходить в разведку, почему-то удерживал. Наконец, ближе к полудню, все и обманчивая, чуткая тишина притаилась за деревьями. Сыромятин прихватив бинокль Куликова, полез на дерево. С одной рук ло неудобно, но он все-таки забрался на старую березу и Р Хорошо разглядел бывшие свои позиции, перепаханные бом рядами, с мрачными остовами подбитых немецких танков битых орудий. Большак, по которому они проскочили спеш ь р край деревеньки... И тут Ефим Петрович увидел страшное: два немец ких автоматчика выводили из дома женщину в клетчатом платке С об мершим сердцем, не веря своим глазам, он смотрел, как поставили жен шину к стене сарая, она вскрикнула, широко открыв рот, и в это время один фашист дал короткую очередь. Женщина сразу же подломилась в ногах, упала на колени и, мгновение спустя, сунулась на землю лицом вперед. Второй автоматчик, выкрутив из лампы фитиль, полил кероси­ ном крыльцо, на котором еще так недавно стоял Сыромятин, отшвыр­ нул лампу в сторону и поджег. Схватился быстрый огонь, лизнул пери­ ла, угол дома, скользнул к ставеньке. Немцы выскочили за ограду и рысью побежали к центру деревеньки, где поджидала их машина и на­ битый гитлеровцами бронетранспортер. о « — Ах ты, сука фашистская,— бормотал не помнившии себя Сыромя­ тин, сползая с березы.— Ах ты, ферфлюхтер подлый! Бабу стрелять... Ну, погоди, сука паскудная... — Старшина, что там такое?— насторожился Ку.) 1 иков, слышавший короткую автоматную очередь.— Что с вами, старшина? — Они бабу ту, я вам говорил, в платке, только что пристрелили... Ну да я сейчас... — Отставить!— Куликов с усилием приподнялся на локте, не спус­ кая с Сыромятина глаз.— Я вам приказываю, старшина, оставаться на месте! Слышите меня? — Так точно,— устало и равнодушно ответил Сыромятин, выпуская из рук автомат.— Я вас слышу, товарищ подполковник. — Сядьте и успокойтесь... Минут через десять Куликов неохотно заговорил: — Никому не нужна эта ваша месть — делу не поможете, а сами по­ гибнете. — Ну и пусть,— угрюмо сказал Сыромятин.— Это я ее под пули подвел... Мне помереть не страшно, не боюсь я смерти, потому как вна­ чале с ними посчитаюсь... — Возможно,— Куликов вздохнул.— Но, посудите сами, какая польза получится сейчас от вашей смерти? Убьете парочку фашистов? А их вон сколько, они уже под Москву подобрались... Нет, старшина, помереть — не фокус. Выжить — важнее! Выжить и бить сволочей до полной победы, вот тогда вы за смерть этой женщины отомстите сполна. И не только за нее, а за всю нашу землю, которую предстоит освободить.— Куликов говорил твердо, с такой силой и убежденностью в правоте своих слов, что Ефим Петрович невольно затаил дыхание.— Да и после победы, то­ варищ старшина, нам люди ой как нужны будут. Ведь нам страну на­ ново поднимать придется, а если все начнут под пули почем зря лезть — кто это сделает? Так или нет? — Так-то оно так, товарищ подполковник,— замялся Сыромятин.— Ваша правда, да только вот... — Вы с какого времени воюете? — С пятого июля, товарищ подполковник.